 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
66
программируя в известной мере эпатирующий эффект выразительных средств или же их
непонятность.
Закономерно, что разнообразие эстетических и художественных оптик складывалось в
панораму поисков, экспериментов, открытий, говоривших разными голосами. С одной
стороны, мысль об искусстве, как и само художественное творчество, отличает
непосредственное внимание к конкретным реалиям бытия человека, тенденция к «ан-
тропологизации». Над субъективностью романтизма, таким образом, берет верх желание
объективации, желание вслушаться в голоса действительности, из первых рук узнать и
поведать о беспримерно сложном соотношении этих голосов.
С другой стороны, говорить о решительном наступлении эры реализма можно весьма
условно: романтизм дал толчок развитию реализма, однако сам он не был повергнут своим
детищем. Скрещивание этих направлений обнаруживается у О. де Бальзака, Ч. Диккенса,
М.Ю. Лермонтова, П. Масканьи, Г. Гейне и др. Уже XIX в. знает эту «одновременность
исторического» — плотное наслаивание художественных течений, школ и школок, когда
бытие каждого тесно связано и зависит от присутствия другого.
Для понимания нового состояния художественного сознания важно видеть общее между
романтизмом и реализмом: это общее есть художественная «интерпретация соответственно
авторскому мировосприятию смысла и законов реальности, а не перевод ее в конвен-
циональные, риторические формы».* Поэтическое слово в XIX в. не соответствует некоему
устойчивому смыслу, оно становится индивидуально насыщенным, свободным и
многозначным.
* Аверинцев С. С., Андреев М.Л., Гаспаров М.Л., Гринцер П.А., Михайлов А.В. Категории
поэтики в смене литературных эпох//Историческая поэтика: Литературные эпохи и типы
художественного сознания. М., 1994. С. 34.
Обращает на себя внимание следующая особенность искусства: если до XIX в. развитие
художественных стилей занимало столетие или больше, затрагивая, как правило, судьбы
всех видов искусств, то начиная с XIX в. картина меняется. Те художественные формы,
которые воспроизводятся в культуре как относительно устойчивые, теперь уже не носят
всеобъемлющего характера и потому не обозначаются понятием «стиль». Уже о романтизме
говорят как о направлении (в том числе как о течении, движении), отмечая тем самым его
более локальное действие по сравнению с предшествовавшими мировыми стилями. То же
самое можно сказать о натурализме, критическом реализме, об импрессионизме,
символизме, экспрессионизме и т.п. Все эти течения живут на протяжении двух-четырех
десятилетий. Этот факт свидетельствует о чрезвычайном росте интенсивности и
многообразия в исторических темпах эволюции европейской культуры.
Картина художественного творчества, разворачивающаяся в послегегелевский период,
калейдоскопична и многообразна. Кризис социальных идеалов создал почву для самых
разных художественных поисков. Интенсивно развивается течение, представленное именами
Стендаля (1783-1842), Оноре де Бальзака (1799-1850), Гюстава Флобера (1821-1880),
Эмиля Золя (1840-1902), близкое в своих художественных принципах философии
позитивизма. Бальзак сетует на то, что повседневные формы жизни буржуа замаскированы,
внешне они монотонны, невыигрышны для художественного воплощения; корыстность и
индивидуализм, доведенные в буржуазном обществе до крайности, затушевываются
фальшивыми чувствами. Показательно и мнение Флобера, считавшего, что в таком
социальном контексте «добродетельные книги скучны и лживы» и, в известном смысле, нет
ничего поэтичнее порока.
Большинство деятелей искусств этого времени мучительно переживают противоречие: с
одной стороны, велико желание создать произведение, выявляющее положительный полюс
действительности, утвердить идеалы благородства и гуманизма, с другой — понимание
невозможности осуществления этой задачи на современном им жизненном материале.