 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
146
Романтики, выступившие с принципиально новыми художественными манифестами,
утверждали преимущественную ориентацию на новацию в сфере художественного
творчества. Тем самым они невольно отделили свое искусство от социально адаптированных
художественных форм, выделив в отдельный сектор то, что получило название массового
искусства. Триада «элитарное—образцовое—классическое» начала рассыпаться; элитарное,
в сознании романтиков, безусловно, сохраняло близость образцовому, однако уже не явля-
лось тождественным классическому — последнее сопрягалось с адаптированным,
традиционным.
Процесс размежевания публики искусства традиционно связывался с углублением
социальной иерархии; однако сам по себе этот фактор нельзя считать определяющим. Как
утверждает, например, Д.С. Лихачев, «фольклор, и часто однородный, был распространен не
только в среде трудового класса, но и в господствующем. Одни и те же былины мог слушать
крестьянин и боярин, те же сказки, те же лирические песни исполнялись повсюду».*
Расслоение литературных, музыкальных и художественных вкусов в России произошло
только к XVII в., когда фольклор отступил из городов и потерял связь с доминирующей
частью общества. В формировании массового искусства решающим оказался процесс,
связанный с ростом городского населения. Возникали новые, городские по происхождению,
жанры. Они уже не были связаны функционально ни с сезонными сельскими работами, ни с
крестьянским бытовым укладом, ни с церковным богослужением, а были призваны
удовлетворять собственно эстетическую потребность человека. Среди массовых форм
искусства преобладающее значение приобрели такие, которые ориентировались на отдых,
развлечение, занимательное чтение. Размежевание в сфере художественного творчества
вызвало и активную «перегруппировку» в художественной публике.
* Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Л., 1967. С. 63.
Аналогичные процессы в той или иной мере были характерны для всех стран Европы.
Рано или поздно в связи с развитием городов, книгопечатания, возникновением
вневыставочных контактов художника и публики, заказчика и исполнителя в каждом
обществе возникает размежевание элитарных и массовых форм искусства. Элитарное — для
искушенных знатоков, массовое — для обычного, рядового читателя, зрителя, слушателя.
Важно отметить, что при этом произведения, выступавшие в качестве эталона массового
искусства, обнаруживали связь с фольклорными, мифологическими, лубочными по-
строениями, существовавшими задолго до этих процессов.
Определенный тип сюжетных построений, лежавший в основе устойчивых массовых
жанров, восходил к известным архетипам, играл роль носителя общезначимых
мифопоэтических формул, художественных универсалий (подробнее об этом см. в гл. 16).
Таковы, к примеру, многократно варьировавшиеся в литературе длинные «межэпохальные»
истории «Милорд Георг», «Бова-королевич», «Еруслан Лазаревич», генезис сюжета которых
невосстановим, ибо он уходит корнями в древнейшие образцы беллетристики, которые уже в
период эллинизма имели устойчивые клише и сложившиеся архаизмы. Это были длинные
повести со спутанной композицией, достаточно шаблонного жанра, где было много
приключений, встреч и разлук влюбленных. Повторяющиеся сюжетные клише обнаружива-
ли явную формульность художественных произведений этого ряда.
Социальная ситуация конца XIX — начала XX в., в которой обрели новую жизнь
осваивавшиеся столетиями метафорические образы, сюжетные мотивы и композиционные
формулы, оказалась принципиально иной. Прежде всего она была связана с радикальным
взрывом в истории развития человеческого общества, резким изменением темпов и ритмов
жизни цивилизации, породивших феномен массового общества и массового человека.
Осмыслению этого процесса посвящен огромный массив исследовательской литературы, в
которой отмечается вся острота процессов поляризации большинства и меньшинства в XX
в.