 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
190
* Конституционное (государственное) право зарубежных стран. Общая часть / Под ред.
Б.А. Страшуна. С. 674-675.
Разграничение предметов ведения и полномочий в федерации. Поскольку в условиях
федеративного государства на одной и той же территории действуют две государственные
власти — федеральная власть и власть субъектов федерации, постольку оптимальное
решение вопроса о размежевании их компетенции и их взаимодействии всегда имело и имеет
принципиальное, первостепенное значение для успешного функционирования и развития
такого государства. Это во многом определяет статус субъектов федерации и характер их
взаимоотношений между федерацией и ее субъектами. Выше уже говорилось, что в этой
связи федерации подразделяются на централизованные и децентрализованные. Конкретные
пути, формы и методы распределения предметов ведения и полномочий между федерацией и
ее субъектами могут быть и действительно бывают самыми разнообразными.
В одних странах дело ограничивается конституционным закреплением исключительных
предметов ведения и полномочий (компетенции) федерации, а все остальное передается в
ведение субъектов федерации. Это означает, что только федерация, ее органы обладают
необходимыми полномочиями регулировать соответствующие области и вопросы
общественной жизни, что не исключает, однако, возможности в отдельных случаях
делегирования тех или иных конкретных прав от федерации к ее субъектам. По такому пути
идут США, Австралия, Швейцария, Танзания, Эфиопия и др. Как правило, к исключительно
федеральной компетенции относятся внешняя политика, оборона, денежное и валютное
обращение, таможенное дело, федеральные налоги и финансы, федеральные транспортные
системы, системы связи, мер и весов, эмиграция и иммиграция и другие области, природа,
характер и значение которых требуют общего единого руководства из федерального центра.
В разных конституциях конкретный перечень исключительных федеральных предметов
ведения и полномочий может быть то весьма кратким, то очень подробным.
Преимуществами этого способа разграничения предметов ведения и полномочий является
его сравнительная простота, четкость и ясность. Но отсутствие конкретного определения
полномочий субъектов федерации создает угрозу для их гарантированности от излишнего
вмешательства федерального центра, особенно если его предмет ведения и полномочия
определены недостаточно четко, расплывчато. Так, в Конституции СССР, наряду с
конкретным перечнем предметов ведения и полномочий Союза, содержалось и
неопределенное положение о том, что ему принадлежат и другие полномочия. Это
приводило к тому, что союзные органы могли принимать решения практически по любому
вопросу, нарушая принципы подлинного федерализма.
Другие страны идут по пути конституционного определения исключительных
предметов ведения и полномочий как федерации, так и ее субъектов. Это — Аргентина,
Канада, Мексика и др. К предметам ведения и компетенции субъектов федерации обычно
относятся культура, здравоохранение, местное управление, общественный порядок, сельское
хозяйство, местные предприятия и коммуникации, местные налоги и сборы, городское
устройство, быт и коммунальное обслуживание, отчасти просвещение и социальное
обеспечение и др. При всей сложности попыток дать конкретный исчерпывающий перечень
предметов ведения и полномочий субъектов федерации, нельзя не видеть, что данный способ
разграничения предметов ведения и полномочий в федерации в значительно большей мере
гарантирует ее субъекты от неправомерного вмешательства в их внутренние дела
федерального центра.
Третий вариант состоит в том, что в конституциях устанавливается три вида предметов
ведения и полномочий: исключительно федеральный; исключительно субъектный;
совместный (конкурирующий). Такой путь избрали ФРГ, Индия и др. Стремясь максимально
исчерпывающе определить содержание каждого из указанных видов компетенции,
Конституция Индии, например, содержит в общей сложности более двухсот вопросов, в том
числе: почти сто, относящихся к исключительной компетенции федерации; около