 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
83
* Имя с суффиксом субъективной оценки не всегда бывает эмоционально окрашенным, иногда оно нейтрально. См.:
Суперанская А. В. Структура имени собственного. С. 127.
** Лопе де Вега. Новеллы. М., 1969. С. 230—231.
*** Дать форму «Мендосик» переводчик не решился из-за слишком явной русификации.
**** Герреро Мануэль. Ускользающая земля. / Пер. с исп. под ред. Н. Снетковой. М.-— Л., 1965. С. 150,163 и др.
Кроме указанного приема переводчики используют еще один способ воссоздания уменьшительно-
пренебрежительных личных имен. Он заключается в определении исходной (нейтральной) формы
транскрибированного имени прилагательным, экспрессивно-оценочный смысл которого в какой-то
степени эквивалентен значению соответствующего суффикса переводимого имени. В такой роли
чаще других выступают прилагательные маленький, милый, бедный, смешной, противный, дурной и
т.п.
Субъективно-эмоциональная оценка личного имени прилагательными отвечает прежде всего духу
некоторых аналитических европейских языков, так как «образование различных форм имен с
суффиксами субъективной оценки свойственно не всем языкам и не в одинаковой степени, а
одинаковые или сходные оттенки значения могут передаваться различными способами. Например, во
французском языке... широко практикуется аналитический способ образования уменьшительных — с
помощью прилагательного petit (e): petit Rierre, petite Catherine, petit Jeannette».* В английском языке
прилагательное little также выступает в идентичной функции. Поэтому при переводе, например, с
русского языка, обладающего богатой системой суффиксов субъективной оценки, на некоторые
языки аналитического строя прилагательные успешно выступают в роли смысловых эквивалентов
диминутивно-пейоративных суффиксов.
* Суперанская А. В. Структура имени собственного. С. 132.
Однако оба этих способа часто оказываются в русской переводческой практике неприемлемыми из-за
трудностей восприятия новой формы иностранного имение чужеродным суффиксом субъективной
оценки, несоответствия значения прилагательного значению суффикса и т. п. В таких случаях
переводчики предпочитают оставлять неизменной форму имени собственного и компенсируют утра-
ченный субъективно-оценочный «привесок» в интонационном строе фразы или в смыслах оттенками
составляющих ее слов.
Итак, все перечисленные характеристики имен собственных и рекомендации по переводу ономастики
не застрагивают сугубо творческих проблем перевода.* Они лишь обязывают переводчика накопить
определенный багаж знаний и выработать необходимые профессиональные навыки. Однако будь
переводчик семи пядей во лбу, ему вс¸ равно не запомнить всех каверз, которые могут подстроить
имена собственные. Ради самозащиты ему приходится то и дело заглядывать в словари и
справочники. К сожалению, переводчики иногда испытывают трудности из-за отсутствия
двуязычных словарей имен собственных.
* В предыдущем описании не говорится о переводе названий газет и журналов (они обычно транслитерируются и тем самым
сохраняют в себе указание на страну издания), фабрик, заводов, учреждений, ресторанов, театров и т. п., так как
достаточно полные сведения об этом содержатся в работах: Федоров А. В. Основы общей теории перевода. М., 1969. С:
189; Аристов Н. Б. Основы перевода. С. 41—42; Гак В. Г. и Львин Ю. И. Курс перевода. М., 1970; С. 378—379; и др.
Не упоминалось и о фразеологических сочетаниях, пословицах и поговорках, частью которых являются имена собственные,
так как в этих случаях перевод имени не относится к проблемам ономастики переводных текстов, а входит в круг
фразеологических вопросов перевода и зависит от значения всего фразеологизма, его функции и принципов подбора
соответствия устойчивому словосочетанию, компонентом которого это имя является. О типах фразеологических единиц с
именами см.: Лиховидова Г. В. Фразеологические единицы с именами собственными в современном английском языке //
Иностранные языки в школе», 1971, ¹ 6.
Наконец, не шла речь о таких курьезах, когда транслитерованное имя вдруг оказывается сходным по звучанию с каким-либо
табуированным словом языка перевода и намеренно видоизменяется переводчиком. В пьесе Лопе де Веги «Ночь в
Толедо» (См.: Лопе де Вега. Собр. Соч. в 8-ми т. Т. 3. М., 1963. С. 145 и далее) слугу Бельтрана, друга главного героя
Флоренсьо, зовут в оригинале Хульо, что по-русски, да еще в сценической скороговорке, невозможно из-за соображения
благозвучности. Поэтому слугу переименовали в Лусьо.
Возможно, именно отсутствие необходимой справочной литературы порою приводит даже опытных
переводчиков к не столь уж безобидными ономастическими ошибками в переводе.*
2
Об ошибках в переводе французских топонимов см.: Рубакин А. Н. Когда устрицы становятся клюквой // «Литературная
газета», 31 июля 1974 г.