 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
14
сохраняются с тем, что могут быть снова воспроизведены и при новом воспроизведении не теряют
своего первоначального значения. Такие фиксированные, сохраняемые словесные конструкции мы
называем литературными произведениями. В элементарной форме всякое удачное выражение,
запомнившееся и повторяемое, является литературным произведением. Таковы изречения, пословицы,
поговорки и т.п.
Но
обычно под литературными произведениями подразумеваются конструкции
несколько большего объема.
* По этому вопросу в науке 20-х гг. высказывались разные точки зрения. Крайнюю позицию занимали представители
Московского лингвистического кружка, которые считали, что «принципиального различия между поэтикой и лингвистикой
не существует» (Винокур Г.О. Новейшая литература по поэтике, 1923//Винокур Г.О. Филологические исследования. М.,
1990. С. 59), а история литературы является не чем иным, как «поэтическим языкознанием» (Чем должна быть научная
поэтика//Винокур Г.О. Филологические исследования. С. 260). Опоязовцы, хотя в этом вопросе не были столь категоричны,
тоже считали лингвистику фундаментом поэтики. Даже В.М. Жирмунский, которого Б. Эйхенбаум назвал «примирителем
крайностей» (Эйхенбаум Б. Вокруг споров о «формалистах»//Печать и революция. 1924. ¹ 5. С. 8), писал: «Поскольку
материалом поэтики является слово, в основу систематического построения поэтики должна быть положена классификация
фактов языка (подчеркнуто нами –
С.Б.), которую нам дает лингвистика» (Задачи поэтики, с. 28). Такой подход был
осознан как крайность уже в среде исследователей, близких к формальной школе: «В результате такого приравнивания
возникли значительные ограничения в понимании сущности целого ряда категорий поэтики и – вместе с тем –
неоправданные изменения смысла, границ и функций многих лингвистических понятий» (Виноградов В. В. Указ. соч. С.
177).
М.М. Бахтин, признавая значимость лингвистики для поэтики, считал смешение их границ одним из исходных
методологических просчетов формальной школы (Медведев П.Н. (Бахтин М.М.). Формальный метод в литературоведении.
М., 1993. С. 95–96 и др.). О приведенном выше положении В.М. Жирмунского ученый писал: «В основе этой попытки лежит
совершенно не доказанное положение, что лингвистический элемент языка и конструктивный элемент произведения должны
непременно совпадать. Мы полагаем, что они не совпадают и совпадать не могут как явления разных планов» (Формальный
метод в литературоведении, с. 96). Ср.: Проблемы содержания, материала и формы, с. 17, 49 и др. См. ряд специальных
статей В.Н. Волошинова (М.М. Бахтина): О границах поэтики и лингвистики//В борьбе за марксизм в литературной науке.
Л., 1930; Что такое язык?//Лит. учеба. 1930. ¹ 2; Слово и его функция//Лит. учеба. 1930. ¹ 5; Слово в жизни и слово в
поэзии//3везда. 1926. ¹ 6.
Закреплять систему выражений произведения – иначе говоря, его текст – можно различно. Можно
закреплять речь в письменной форме или печатной – тогда мы получаем письменную литературу;
возможно запоминание текста наизусть и изустная передача его – тогда мы получаем устную
литературу, получающую свое развитие главным образом в среде, не знающей письменности. Так
называемый фольклор – народная изустная литература – сохраняется и возникает преимущественно в
слоях, чуждых грамотности.
Таким образом, литературное произведение обладает двумя свойствами: 1) независимостью от
случайных бытовых условий произнесения* и 2) закрепленной неизменностью текста. Литература есть
самоценная фиксированная речь**.
* Взаимоотношение между литературой и произнесением будет выяснено в дальнейшем. (Знаком * здесь и далее
вводятся примечания Б.В. Томашевского, цифрами – комментаторов.)
** Понимание эстетического феномена как самоценного
– одно из основных положений классической эстетики,
наиболее полно обоснованное И. Кантом (Критика способности суждения) и разделяемое (хотя часто вульгаризируемое)
формальной школой. См. у Якубинского: «Творческое глоссемосочетание <...> имеет <...> самостоятельную ценность,
независимо от практической цели, которую это глоссемосочетание могло бы осуществить» (О поэтическом
глоссемосочетании//Поэтика. Пг., 1919. С. 12). Здесь начало характерного для школы противопоставления поэтического
(самоценного) слова – слову практического языка, которое является лишь средством общения. Несколько позже, исходя из
его самоценности, поэтическое слово будет определено как слово с «установкой на выражение» (см. комм. 2 к разделу
«Элементы стилистики»).
Самый характер этих признаков показывает, что твердой границы между речью практической и
литературой нет. Часто мы фиксируем свою практическую речь, имеющую случайный и временный
характер, по условиям ее передачи собеседнику. Мы пишем письмо тому, к кому не можем
непосредственно обратиться с живой речью. Письмо может быть литературным произведением, но
может им и не быть. С другой стороны, литературное произведение может остаться
незафиксированным; создаваясь в момент его воспроизведения (импровизация), оно может исчезнуть.
Таковы импровизированные пьесы, стихи (экспромты), ораторские речи и т.п. Играя в человеческой
жизни ту же роль, что и чисто литературные произведения, исполняя их функцию и принимая на себя
их значение, эти импровизации входят в состав литературы, несмотря на свой случайный, преходящий
характер. С другой стороны, и независимость литературы от условий ее возникновения следует
понимать ограничительно: не надо забывать, что всякая литература неизменна лишь в более или менее