 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
16
механизмами или между живым существом и объектом неживой природы.
В логико-семиотических описаниях свойств знаковых систем с особой настоятельностью
подчеркивается принципиально внесемантический характер синтаксических отношений знаков.
Толкования и определения синтаксических отношений, предлагаемые в различных трудах из смежных с
лингвистикой областей знания, явно нацелены на то, чтобы «преодолеть» сложившееся в лингвистике
понимание синтаксиса как верхнего раздела грамматики со своими особыми языковыми значениями.
Подобный десемантизирующий (а следовательно, и деграмматизирующий) подход к синтаксису легко
увидеть уже в самых общих формулировках, определяющих триаду измерений семистики (синтактика –
семантика – прагматика). Например,
X. Карри, раскрывая логическое содержание этих понятий,
указывает, что «синтаксическая» теория языка должна относиться лишь к структуре его выражений как
цепочек символов, а «семантическая» теория языка, кроме структуры языковых выражений, принимает
внимание также их значения (Карри, 1969, с. 141]. Соответственно этому «строго семантическим»
признается семантическое утверждение не являющееся синтаксическим, а «чисто синтаксическим» –
такое утверждение, которое не несет никакой семантической информации [там же, с. 143]
Чтобы исключить малейшую возможность какой бы то ни было семантизации в понимании
синтаксиса, ограниченного рамками абстрактно-логических отношений между элементами знаковых
систем, представители смежных с лингвистикой дисциплин уподобляют синтаксис набору формальных
правил некоторой игры. Так, А. Ч¸рч, стремясь, по-видимому, уберечь синтаксис от «семантического
искажения» со стороны «традиционно мыслящего» читателя, вводит в свои пояснения базовых понятий
математической логики воображаемого постороннего наблюдателя, обозревающего оперирование
формальным языком, содержания которого он не знает. Для этого наблюдателя символы языка должны
обладать лишь таким содержанием, которое дается
им правилами игры, аналогично содержанию
различных фигур в шахматах. Именно это содержание и определяется как синтаксическое [Ч¸рч, 1960,
с. 61].
Что касается расширительного осмысления в смежных с языкознанием дисциплинах понятия
информации (то есть осмысления, выводящего информацию за рамки использования языка в
человеческом общении), то оно ясно выступает, например, в определении кибернетики как науки о
способах восприятия, хранения, переработки и использования информации в машинах, живых
организмах и их объединениях (А. Н. Колмогоров).
Очевидно, собственно лингвистическое содержание трех рассматриваемых понятий,
конкретизируясь и уточняясь по мере развития наших знаний, должно постоянно сообразовываться с
природой того предмета, который изучается языковедами, то есть человеческого словесного языка.
Информация в лингвистическом смысле берется в обязательной и непосредственной отнесенности к
акту языкового общения как таковому. Информация с точки зрения лингвиста – это сведения,
передаваемые говорящим или пишущим слушающему или читающему. Понятие «сведения», в свою
очередь, относится к содержательной, то есть семантической, стороне высказывания. Однако
информация реализуется лишь в ситуативно-актуализированной, существенно «денотативной» или
«референциальной» семантике, и в этом смысле она является не фактом языка как системы средств
выражения, а фактом речи или «речевой синтагматики». Самостоятельной единицей информации в
процессе языкового общения людей служит предложение. Именно предложение, как единица
предикативная, является первичным целостным носителем информации, способным отобразить
ситуацию некоторого действия или состояния вместе с ее оценкой.
Выявляясь для участников общения в виде целостной информативной единицы, в которой форма и
содержание не могут мыслиться раздельно и каким-либо образом отчленяться друг от друга,
предложение служит им не только своим обобщенным содержанием. Напротив, оно представляет собой
информативную ценность лишь постольку, поскольку в нем находят выражение соответствующие
составные части содержания – речевые отражения предметов и отношений того кусочка
действительности, который включается в отображаемую предложением ситуацию.
Отсюда следует, что каждое предложение в речевой синтагматике является уникальной величиной,
которая, не может быть взята вне определенного авторства: предложение, несущее информационное
сообщение лицу, воспринимающему речь, является воспроизводимым лишь в качестве цитаты.