 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
190
внимание к этическим концепциям, находило питательную почву в религиозном, фило-
софском содержании. В целом внимание к искусству со стороны политики, этики,
философии, религии было гораздо более заинтересованным, чем обратное отношение.
Максимальное сближение искусства с религией в эпоху средневековья, с этикой в период
Просвещения, с философией в XX в. не приводило к растворению художественного
творчества в иных духовных сферах. Причина этого заключается в том, что сама природа
искусства не позволяет использовать его язык для «ретрансляции» уже готовых философс-
ких или этических идей.
Способы художественного претворения сильны иносказанием, опосредованностью,
неоднозначностью, когда та или иная идея предстает в произведении искусства как данная
идея и вместе с тем как нечто большее. Какой бы освоенностью не отличался предмет, к
которому обращается художественное творчество, многоплановость языка искусства
позволяет создавать нечто принципиально новое. Воспроизводимые в искусстве каноны,
безусловно, имеют соответствующие эквиваленты в иных сферах духовной деятельности,
однако не тождественны им. Живой процесс духовных поисков эпохи разворачивается в
форме динамичного взаимного стимулирования разных областей культуры, охваченных
стремлением найти решения актуальных смысло-жизненных проблем. Даже произведение
большого масштаба, оказавшее сильное воздействие на интеллектуальные поиски совре-
менников, не оставляет после себя какой-либо точной меры и незыблемой нормы.
Таким образом, любая дидактика в искусстве заглушена, присущие искусству качества
свободного творчества и свободного восприятия служат источником его особой
притягательности и культурной ценности. В тех случаях, когда в искусстве просвечивает
политическая, моральная тенденциозность, всегда говорят об умалении художественности,
рассматривают произведение в качестве проводника сторонних (внешних) идей, добытых
вне собственно художественного поиска.
В этом отношении в истории не раз противопоставляли творчество Шекспира и
Шиллера, отмечая, что персонажи Шиллера зачастую выступают рупорами идей автора и
потому обладают не столь большим художественным потенциалом. В противовес этому в
пьесах английского драматурга разворачивается такое богатство действительной жизни с
переплетением множества ее оттенков, которое освобождает их (пьесы) от всякой
назидательности, зрителю предстоит самому сделать вывод. Художественная ткань пьес
Шекспира не подводит ни к какому однозначному итогу; такого рода художественное
воздействие и оказывается наиболее сильным.
Как отмечалось, синтаксис искусства — это не синтаксис чистой мысли.
Художественные способы выражения эксплуатируют все виды тропа: метафоры, сравнения,
символы, иносказания и т.п. Художественная целостность возникает из напряжения
смысловой и композиционной энергии, сталкивающихся и пересекающихся образов.
Музыкальные, словесные, живописные образы, взаимодействуя, упраздняют изначальный
смысл друг друга. Именно эти свойства художественной реальности, сплошь и рядом
сталкивающей и разводящей тему произведения и его идею, использующей любое
жизненное содержание в целях достижения художественного совершенства, давали повод с
большим сомнением судить о воспитательных возможностях искусства. «Разве у формы не
два лика? — вопрошал Т. Манн. — Ведь она одновременно нравственна и безнравственна.
Нравственна как результат и выражение самодисциплины, безнравственна же, более того,
антинравственна, поскольку в силу самой ее природы в ней заключено моральное
безразличие и она всеми способами стремится склонить моральное начало под свой гордый
самодержавный скипетр».*
* Манн Т. Новеллы. Л., 1984. С. 103.
Художественная притягательность не может быть объяснена присутствием в
произведении сколь угодно больших и глубоких идей. Много писалось об уникальном