 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
116
произведение в контекст художественного процесса, определить его место в панораме
всеобщей художественной традиции. С этой точки зрения любое произведение, будь то даже
шедевр, незавершено, поскольку вне критического анализа оно еще не обладает той
рефлексией и самосознанием, которые необходимы для понимания его места в общих тен-
денциях художественного сознания. Отсюда следовал вывод, что деятельность критика не
сводится только к узкому пространству произведения, оно развертывается в сложном и
противоречивом контексте духовной жизни. Критик не просто оценивает взаимосвязи и
соотношения между разными выразительными средствами, языковые традиции и
новаторство автора, а соотносит явления, получившие художественное воплощение, с тем
жизненным рядом, который существует как реальный фундамент социальной и культурной
жизни.
Систему художественных оценок критики романтики рассматривали в рамках двух
«жанров»: собственно критики (разбор, анализ произведения) и рецензии Первый жанр
ориентирован на раскрытие идеи произведения искусства, на определение его места в
художественной культуре, отношения к традиции. Жанр рецензии, по словам романтиков, —
это известный «род услуги в области культуры». Рецензия нацелена на то, чтобы
произведение скорее нашло своего читателя, т.е рецензия заведомо ориентирована на
информативность, привлечение интереса.
Следует отметить, что роль критика в художественном процессе с течением времени
преобразовывалась. Если еще в середине XIX в. в России мало кто интересовался критикой,
а сам критик выступал фигурой «внутрилитературного трибунала», то позднее критик стал
выступать в качестве связующего звена между автором, писателем, художником,
музыкантом и широкими слоями публики. Критик — это одновременно и исследователь, и
популяризатор Кто бы ни задумывался над тем, каково отношение критики к собственно
творческому процессу, он всегда фиксирует это противоречие.
Так или иначе истолковывая произведение искусства, критик вынужден переводить
произведение искусства на другой язык. Следовательно, невыразимые смыслы, тонкие
художественные приемы могут схематизироваться и нередко искажаться. По этой причине
многие художники скептически относились к идеям, «выпаренным» из живого
художественного текста, в частности, Л.Н. Толстой утверждал, что «отыскивание мыслей в
художественном произведении есть бессмысленное занятие». Трудно найти такую личность
критика, который по уровню своей одаренности мог бы стать вровень с художником-
творцом, вполне понимал бы самоценную природу художественного мира, живущего по
своим законам. Действительно, в любом художественном творении мыслительная рефлексия
размещается глубоко внутри художественных образов, проявляясь через иносказание,
контекст и подтекст произведения. Наиболее тонкие и внимательные критики стремились
идти именно по тому пути, чтобы саму критическую деятельность также представить как
своего рода форму художественного творчества Подобные установки ориентировали не
столько на прямое выявление концептуальной стороны художественного текста, сколько на
создание самой неуловимой эмоциональной атмосферы произведения. При этом
предполагалось, что критик стремится к особой метафоричности языка, к особому образному
строю и символике, которым оказывается под силу передать внутренний строй, ауру
произведения не только способом «прямой речи», но и через второй план, недоступный
обычным логическим конструкциям.
В качестве особой темы аксиологии предстает проблема актуализации
художественного наследия, с которой сталкивается любая эпоха и любой тип общества.
Причина того, что каждая новая культура стремится заново прочитывать и интерпретировать
классические произведения, скрывается в потребности измерить степень устойчивости и
преемственности принятых в этой культуре собственных ценностей. Кроме того, в
потребности «присвоения художественного наследия» зачастую заключена попытка
восполнить дефицит собственной духовной жизни за счет актуализации ценностей, выра-
жаемых классическими произведениями. И наконец, третьей причиной является то, что тяга