 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
66
с таким названием) предусмотрены конституциями субъектов югославской федерации – Конституцией
Республики Сербии 1990 года и Конституцией Республики Черногории 1992 года; Конституция
Союзной Республики Югославии 1992 года учредила Союзный конституционный суд. При этом следует
иметь в виду, что конституционные суды – федеральный и субъектов федерации – единой системы не
образуют: между ними не существует никаких отношений инстанционности, каждый проверяет акты на
соответствие только своей конституции.
Автор идеи такой модели конституционного контроля уже упоминавшийся нами проф. Г. Кельзен
исходил из того, что раз конституция является основным, самым важным законом страны, из
содержания которого вытекают другие законы, то для обеспечения его наибольшей стабильности нужна
особая, отдельная система контроля. «Законодательный орган, – писал он, – в действительности
рассматривается в качестве творца права, а не в качестве органа по применению права, привязанного к
конституции; он этим творцом теоретически и является, хотя в достаточно ограниченной мере.
Следовательно, сам парламент не может учитывать это обстоятельство, с тем чтобы обеспечить свое
подчинение конституции. Именно иному, независимому от парламента и, как следствие, независимому
от любой другой государственной власти органу нужно поручать аннулирование неконституционных
актов, то есть судебному органу или Конституционному трибуналу»*.
* Kelsen H. La garantie juridictionnelle de la Constitution. // Revue du droit public et de la science politique en France. P.: 1928,
¹ 2. p.198.
Органы конституционной юстиции осуществляют абстрактный конституционный контроль, причем
иногда в сочетании с конкретным. Признание ими закона неконституционным чаще всего прекращает
всякое действие закона, означает по существу его отмену. Так, ст. 126 Конституции Республики
Хорватии 1990 года гласит:
«Конституционный суд Республики Хорватии отменит закон, если установит, что он
неконституционен.
Конституционный суд Республики Хорватии отменит или аннулирует иное предписание, если
установит, что оно неконституционно или незаконно».
Здесь следует отметить, что в отношении неконституционных законов хорватская Конституция
установила правило ex nunc, тогда как в отношении иных актов может применяться как это правило, так
и правило ex tunc.
В некоторых постсоциалистических странах сохранилась, однако, известная сдержанность в
отношении конституционной юстиции, представляющая собой пережиток советской идеи полновластия
представительного органа. Так, упомянутая уже Конституция Румынии устанавливает в ч. 1 ст. 144, что
в случае признания закона или парламентского регламента неконституционным эти акты направляются
в Парламент на пересмотр (при этом абстрактный контроль законов – только предварительный и в
большинстве случаев факультативный); если каждая палата подтвердит акт большинством не менее 2/3
своих членов, решение Конституционного суда о неконституционности отменяется.
Подобный подход еще раньше утвердился в Польше, которая в 1982 году первой из стран
существовавшего до 1989 года «социалистического содружества»* учредила у себя «буржуазную
выдумку» – конституционную юстицию**. Согласно ч. 2 ст. 33-а, включенной тогда в Конституцию
Польской Народной Республики 1952 года в редакции 1976 года и действовавшей до 1997 года,
«решения Конституционного Трибунала о несоответствии законов Конституции подлежат
рассмотрению Сеймом». Закон о Конституционном трибунале 1985 года установил, что если Сейм
признает акт соответствующим Конституции, то отменяет решение Конституционного трибунала
большинством 2/3 голосов в присутствии не менее половины депутатов. Новая Конституция
Республики Польша, принятая в 1997 году, хотя и установила в ч. 1 ст. 190, что решения
Конституционного трибунала имеют общеобязательную силу и являются окончательными, но все же в
переходных положениях (ч. 1 ст. 239) еще на два года сохранила прежнее положение.
* «Социалистическое содружество» объединяло социалистические страны Европы, кроме Югославии и Албании, а также
Монголию, Кубу, Вьетнам и Лаос.
** Правда, ранее такая попытка была предпринята в Чехословакии на закате «Пражской весны» Конституционным
законом о Чехословацкой Федерации 1968 года, однако положения этого конституционного закона, учреждавшие
конституционные суды в Федерации и обоих ее субъектах – республиках по примеру таких органов, действовавших на базе
Конституции СФРЮ 1963 года, остались мертвой буквой. В социалистической Чехословакии конституционные суды, как
отмечалось, так и не были созданы.