 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
408
лишать лицо жизни, свободы или собственности без должной юридической процедуры, равно как и
отказывать лицу в равной защите закона. Как видим, даже столь небольшой документ, каким является
Конституция США, проблеме обеспечения целостности федерации уделил значительное место.
Видимо, под впечатлением попытки сецессии, предпринятой Зондербундом, в Федеральную
конституцию Швейцарской Конфедерации 1874 года была включена ч. 1 ст. 7, запрещавшая кантонам
заключать между собой какие-либо сепаратные союзы и договоры политического характера. В
новейшей же Федеральной конституции Швейцарской Конфедерации 1995 года данный вопрос
урегулирован более либерально: согласно ее ст. 48 кантоны могут заключать между собой договоры и
создавать совместные организации и учреждения, и, в частности, совместно решать задачи,
представляющие региональный интерес. Союз может в этом участвовать в пределах своей компетенции.
Однако договоры между кантонами не должны противоречить праву и интересам Союза, а также
правам других кантонов, и об этих договорах Союз следует ставить в известность.
Федеративное устройство в большинстве случаев основано на чисто территориальном принципе
(США, Бразилия, Мексика, Австралия, Германия, Австрия и др.). Однако в некоторых странах все
субъекты федерации или часть их организованы с учетом национального (этнического, религиозного,
языкового) состава населения. Так, в Канаде 9 провинций – англоязычные, а одна (Квебек) –
франкоязычная; в Бельгии, которая согласно ст. 1 Конституции в действующей редакции состоит из
сообществ и областей, имеются французское, фламандское и немецкоязычное сообщества (ст. 2) и
области (ст. 3): Валлонская (преимущественно франкоязычная), Фламандская (преимущественно
нидерландскоязычная) и Брюссельская (столичная, смешанная), а наряду с этим ст. 4 предусматривает
существование четырех лингвистических областей – французской, фламандской, двуязычной столичной
и немецкоязычной; в Индии в 1956 году система штатов была переформирована с учетом так
называемого лингвистического принципа, хотя это и не повсеместно привело к положению «один язык
– один штат»; в Швейцарии, где население говорит на четырех языках, субъектами федерации являются
23 кантона, однако, как правило, население каждого кантона в национально-языковом отношении
однородно. В нынешней Югославии, где население обеих республик-членов – Сербии и Черногории не
различается между собой ни по языку, ни по религии, черногорцы издавна рассматривают себя как
особую этническую общность, отличную от сербов, да и государственность давно имеют особую. В то
же время при формировании федерации в Нигерии границы штатов намеренно проводились таким
образом, чтобы они не совпадали с ареалами расселения племен. Это сделано с целью
воспрепятствовать развитию трайбализма и способствовать скорейшему складыванию нигерийской
нации*.
* См.: Конституционное право развивающихся стран. Основы организации государства. М.: Наука, 1992. С. 32.
В свое время у нас господствовала «марксистско-ленинская» концепция федерации, исходившая из
того, что федерация должна быть лишь средством разрешения национального вопроса, то есть
субъектами ее должны быть национально-государственные единицы, которые, как и вся федерация в
целом, суть результат самоопределения наций, понимаемых как прежде всего этнические общности. На
этой идеологической основе (разумеется, с обилием извращений на практике) были созданы
«социалистические федерации» – Советский Союз, включавший также Российскую Федерацию,
Югославия, Чехословакия. Все они, как отмечалось, с падением социализма распались, за исключением
Российской Федерации, которая на деле федерацией ранее не была и постепенно становится ею лишь с
1992 года. Опыт других стран также свидетельствует, что так называемая национальная
государственность – очень ненадежный фактор федерирования: владычество этнократии
(этнической клановой верхушки) в субъектах федерации способствует скорее подрыву, чем укреплению
государственного единства в федеративном союзе. Нельзя не согласиться с акад. А.Н. Яковлевым,
когда, говоря о правах человека, в том числе о праве и возможности для людей любой национальности
сохранять и развивать свой язык, культуру, обычаи, веру, традиции, он констатирует, что «для этого
вовсе не обязательно иметь самостоятельное государство. Напротив, как показывает жизнь, подобные
требования затрудняют, а порой делают невозможным обеспечение действительных прав личности. ...
Национальные же государства, вновь образуемые на пространстве, где исторически сложилась
многонациональность, – это скорее дестабилизирующая привилегия»*.
* Яковлев А. Любовь к ближнему нельзя променять на ненависть к инородцу // Известия. 1994. 6 авг.
Число субъектов федераций бывает весьма различным: в нынешней Югославии и на Коморских