 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
177
(Гонконг. –
Авт.) 1990 года (в Сянгане еще в течение 50 лет предполагается сохранить «прежнюю
капиталистическую систему и образ жизни»), ст. 142 гласит: «Правительство Особого
административного района Сянган продолжит признание профессий и профессиональных корпораций,
получивших признание до создания Особого административного района Сянган; признанные
профессиональные корпорации могут самостоятельно апробировать и присваивать профессиональные
квалификации». Но это скорее исключение, вызванное ситуацией переходного характера и
необходимостью установления дополнительных гарантий, обычно же положения о такого рода
объединениях содержатся в текущем законодательстве.
Для того чтобы раскрыть проблему наделения общественных объединений публичными функциями,
необходимо обратиться к истории вопроса. Она прямо связана со средневековым корпоративизмом (от
лат. corporatio
– сообщество*) – теорией и государственной политикой, построенной на переплетении
государственности и сословной организации общества. Корпорации (цехи ремесленников, торговцев и
т.д.) являлись в доиндустриальную эпоху важным структурообразующим элементом экономической и
политической организации общества, обеспечивающим ее жизнеспособность и сохранение. В период
буржуазных революций сословная и цеховая организация общества как пережиток феодального строя
была отменена, а в государствах, где развитие к конституционному строю происходило эволюционно,–
постепенно заменена (в частности, в Германии сословные представительные учреждения были
устранены только в начале XX века**).
* Следует иметь в виду, что слово «корпорация», когда используется как термин, имеет довольно много значений.
** В землях Саксония, Шварцбург-Зондерсгаузен, Брауншвейг, Нассау в течение XIX века сохранялось особое
представительство купцов и фабрикантов и сословия ученых.
Ко времени буржуазных революций идея корпоративизма воспринималась третьим сословием
негативно, и поэтому в первые конституции были включены запреты создания корпораций, что, в
частности, впоследствии послужило основанием для запрещения профсоюзов. Именно поэтому
знаменитый французский Закон относительно собраний рабочих и ремесленников одного и того же
состояния и одной и той же профессии 1791 года (более известный как Закон Ле Шапелье) в ст.1
провозглашал: «Ввиду того, что уничтожение всякого рода корпораций граждан одного и того же
состояния и одной и той же профессии является основой французской конституции, запрещается
восстанавливать таковые под каким бы то ни было предлогом и в какой бы то ни было форме». Однако
к концу XIX века под воздействием рабочего движения, которое данный подход поставил в явно
проигрышное положение по сравнению с предпринимателями, на стороне которых выступало
государство, а также в силу других причин профессиональные и иные аналогичные корпорации
возрождаются в новом качестве.
В конце XIX – начале XX века идеи организации органов государства на основе профессиональных и
иных объединений стали вновь использоваться теоретиками самых разных политических течений от
синдикализма до национал-социализма. Особенно широкое распространение корпоративные идеи
получили в условиях кризиса парламентаризма. Преодолеть формализм традиционных
демократических институтов (со всеобщим избирательным правом, оторванностью депутатов от
избирательного корпуса и т. п.) предлагалось путем дополнения или преобразования на корпоративной
основе «умирающего» парламента и тем самым ввести в законодательный орган «действительно
заинтересованных лиц».
Частично эти идеи стали воплощаться еще в начале XX века, когда в некоторые европейские
конституции были включены нормы, касающиеся самоуправления в хозяйственной сфере –
функционирования торгово-промышленных и иных социально-профессиональных палат и их
объединений, а также их взаимодействия с парламентом и правительством.
Наиболее подробно этот вопрос был урегулирован в Веймарской конституции Германии 1919 года, и
это не случайно. Различные формы взаимодействия государства и промышленников активно
отрабатывались в Германии еще в середине XIX века. Тогдашний глава правительства – канцлер Отто
фон Бисмарк регулярно проводил совещания с крупнейшими предпринимателями. Постепенно эти
совещания переросли в советы хозяйства, которые он пытался (правда, безуспешно) закрепить
законодательным путем. Во время своего выступления в Рейхстаге в 1881 году Бисмарк сказал: «Я могу
лишь только сожалеть, что сотрудничество самых широких кругов при подготовке законов не
достигается иногда из-за министерского или монаршего нетерпения... Имперское и земельные
правительства вовсе не всезнающие в области хозяйства, поэтому их деятельность без содействия