 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
32
ми группы (клана) – и это один из самых первых признаков социализации. Уже наши далекие предки по
некоторым предположениям относили туши убитых или найденных мертвыми животных на свои сто-
янки и там их коллективно съедали. Изготовлением кремневых орудий, которые использовали для охо-
ты, занимались мастера, которые передавали свои навыки детям. И это тоже было одной из форм обу-
чения, что также характерно для социализации.
А неверные представления о далеких первобытных временах, в том числе, кстати, и о неандер-
тальском прошлом человечества, весьма распространены и используются для формирования взглядов
об изначальной агрессивности человека, его злобном характере и тому подобном вздоре. Человек был
агрессивен не более и не менее, чем ему это было нужно для обеспечения воспроизводства и существо-
вания.
Разумеется, и апологетика прошлого, представления о нем как о «золотом веке», также являются
неверными. Но стоит заметить, что присваивающая экономика и ее регулятивная система обеспечивали
два основных условия – существование и воспроизводство человеческого рода – на протяжении десят-
ков тысячелетий. А производящая экономика уже к исходу пятого тысячелетия поставила под реальную
угрозу взаимного самоистребления все человечество.
Словом, по содержанию нормы первобытного общества обеспечивали социализацию жизни об-
щин, кланов, групп, экологическое состояние и ряд других необходимых условий жизнедеятельности
присваивающих обществ.
Способы регулирования. Здесь можно выделить три основных способа – запреты, дозволения и
позитивное обязывание (в зачаточной форме).
Запреты существовали главным образом в виде табу, т.е. в виде подкрепленной религиозными
верованиями недопустимости определенного поведения, например, браков между кровными родствен-
никами. Люди очень давно догадались о биологическом, а следовательно, и социальном вреде кровно-
родственных связей и запрещали их под страхом тягчайших наказаний уже на самых древних этапах
своего существования. Эти запреты инцестов (кровнородственных браков) «работали» на нормальное
воспроизводство общин, кланов, других групп.
Дозволения (или разрешения) также определяли поведение человека или объединений людей в
присваивающей экономике, указывая, например, на виды животных и время охоты на них, на виды рас-
тений и сроки сбора их плодов, выкапывания корней, на пользование той или иной территорией, источ-
никами воды, на допустимость добрачных половых связей (в некоторых обществах) и т.д. Дозволялось
также охотиться и собирать пищу на отведенных участках; отдавать для распределения среди членов
общины и для подарков членам других общин туши больших животных; распределять туши самим до-
бытчикам согласно установленному порядку; участвовать в коллективных акциях, мщении за вред,
причиненный члену общины. Запрещалось нарушать разделение функций в общине между мужчинами
и женщинами, взрослыми и детьми; запрещались убийство, телесные повреждения, каннибализм, кро-
восмешение, колдовство (им могли заниматься лишь специальные лица – колдуны); запрещались похи-
щение женщин и детей, применение оружия на стоянках, воровство, нарушение правил супружеского
союза (в том числе эквивалентности между общинами при обмене женщинами для брака), систематиче-
ская ложь, нарушение супружеской верности, соблазнение чужих жен и т.п.
Позитивное обязывание имело своей целью организовать необходимое поведение в процессах
приготовления пищи, строительства жилищ, разжигания костров и поддержания огня, изготовления
орудий, средств передвижения, например лодок. Однако все эти способы регулирования не были на-
правлены на изменение природных условий и выделение человека из природы, а обеспечивали лишь
наиболее эффективные формы присвоения предметов природы и их переработки, их приспособления
для удовлетворения потребностей человека.
Формы выражения. Социальные нормы присваивающей экономики находили свое выражение в
мифологических системах, в традициях, обычаях, ритуалах, обрядах и иных формах.
Обратимся в этой связи к мифологической нормативной системе – одной из древнейших мощных
форм социального регулирования.
В современных исторической и этнографической науках давно преодолено отношение к мифам
первобытного общества как к суевериям и заблуждениям. Все в большей степени выделяется и изучает-
ся идеологическая и нормативно-регулятивная функция мифов, которые существовали в обществах
охотников, рыболовов и собирателей. В работах по этнографии можно прочесть, что мифы поддержи-
вают и санкционируют определенные нормы поведения. У. Макконел, одна из известных собиратель-
ниц австралийских мифов, видит основную функцию мифов в их нормативно-информационном содер-