 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
290
Надо было как-то объяснить эти социальные явления, обозначить их социальные корни, не под-
рывая общей трактовки социализма как строя, которому предназначено ликвидировать преступность,
поскольку в его основе лежит общественная собственность.
Тогда-то появилась в философских, юридических, социологических работах концепция причин
преступлений, которую можно назвать «сознательной». Объяснение было сведено к личности преступ-
ника, у которого, де, сохраняются «пережитки капитализма в сознании». Этими «пережитками капита-
лизма в сознании людей» и объяснялось длительное существование правонарушений, прежде всего пре-
ступлений, при социализме.
Однако в 60-е годы эта концепция стала подвергаться критике, прежде всего за то, что не могла
объяснить наличие «пережитков капитализма» в сознании нового поколения людей, не знавших «нра-
вов» капитализма, неживших в капиталистическом обществе. А в теоретическом плане эта приспособ-
ленческая (еще и поэтому «сознательная») идеалистическая концепция также обанкротилась, т.к., по
существу, все сводила к некоторым общим идеологическим догмам и уходила от анализа реальных про-
тиворечий и негативов социализма, не создавала теоретических основ для практической борьбы с пре-
ступностью.
На смену этой идеалистической концепции некоторые ученые выдвинули биологическую кон-
цепцию, в которой утверждалось, что существует генетическая предрасположенность к преступной дея-
тельности, к патологическим изменениям в психике, которые в конце концов сформируют из человека
преступника. Речь шла о так называемой бытовой преступности – воровство, убийства, насилие и т.д.
Причем подчас аргументация была весьма демагогической, «от противного». Поскольку, де, социализм
не может порождать преступность, стало быть, причины надо искать не в социальной сфере. Те же, кто
в этом сомневается, сами выступают против социализма и с ними также надо «разобраться».
Но перенос изучения причин преступности из социальной сферы в исследование хромосомных
наборов, поведения близнецов также ничего не давал практике. Более того, будучи перепевом идей
итальянского криминалиста Ломброзо и его последователей, утверждавших о природной предопреде-
ленности преступности, он толкал опять же правоохранительные органы на внесудебные расправы с
якобы потенциальными преступниками. Конечно, не приходится вообще исключать роль патологии в
формировании преступных мотивов, отклоняющегося поведения, подчас требующего медицинских мер
защиты, о которых шла речь выше, а не юридических.
Однако связь преступного поведения с генетическим кодом, осталась недоказанной, особенно на
примере близнецов, когда один из них становился преступником, а другой – вполне законопослушным
гражданином. В случае же, когда оба близнеца оказываются правонарушителями, также нельзя было
определить, что здесь первопричина общее воспитание или генетика. И эта концепция оказалась также
несостоятельной.
В конце 70-х годов в отечественной теории права произошел мучительный перелом, потребо-
вавший большого научного мужества и настойчивости. Внимание было обращено на реальные, матери-
альные условия социалистической системы, на особые противоречия социализма, его коренные недос-
татки и иные социальные факторы, послужившие условиями, порождающими преступность, на то, что
замена частной собственности общественной не исключила даже имущественные корыстные преступ-
ления. Социализм как система, порождающая преступность, – это вывод, конечно же, был неожидан-
ным, но, увы, отвечал реальному состоянию общества и переводил изучение преступности из идеали-
стических, биологических концепций в материалистическое, перспективное направление. На этом пути
и удается отличать от просто антиобщественного поведения наиболее вредное, общественно опасное
поведение, запрещенное законом.
В идеологической парадигме социализм из «развитого, зрелого» «превратился» в систему, нуж-
дающуюся в совершенствовании. Одно из направлений этого совершенствования и стало изучение ре-
альных причин преступности и других видов правонарушений.
Социологические исследования подтвердили, что питательную среду для многих правонаруше-
ний создают психологические представления о том, что социалистическая собственность – это «ничья»
собственность, что, как пелось в песне, «все вокруг мое».
Распределительная социалистическая система, в которой господствовал чиновник – распоряди-
тель и распределитель, – порождала коррупцию, взяточничество. Последнее воспринималось как плата
за «хорошее» управление, как своеобразное перераспределение результатов труда. Этот процесс в рас-
пределительных обществах известен под названием редистрибуции. Это перераспределение по верти-
кали. Тот же процесс деления доходами по горизонтали получили обозначение реципрокации.