 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
364
пе. «Все затмевающая, маниакальная жажда власти» (Я.П. Рябов) к добру не приводит. Учитывая
указанные качества главы государства, определенные круги, органы печати нередко подзуживают
его, подталкивают (провоцируют) на «решительные действия», заявляя, что лучшие черты натуры
Президента проявляются в экстремальных ситуациях, Он зачастую их и создает.
Предельной правовой напряженностью характеризуются отношения между властью и насе-
лением. Страна находится в состоянии внутренней гражданской войны, конфронтации, междоусо-
биц, противостояния. Накал страстей достиг предела. В президентском Послании Федеральному
Собранию 1998 г. указывается, что «сейчас Россия похожа на пружину, сжатую до отказа и гото-
вую распрямиться с огромной силой».
Российская газета. 1998. 24 февр.
По данным директора Института социологии и парламентаризма Н. Бетанели, «многие ре-
шения президента и правительства вызывают сегодня личный протест у 44% граждан РФ. И хотя
терпения российскому народу не занимать, общество постепенно подходит к опасной черте соци-
ально-психологического взрыва. Каждый шестой россиянин (17%) предрасположен к участию в
различных акциях протеста. ...Опасный симптом заключается в том, что у части сограждан сфор-
мировалась психологическая установка на незаконные, противоправные действия – захват пред-
приятий, организаций, учреждений, перекрытие автомобильных и железных дорог, стихийные
бунты».
В этих условиях правовая политика должна быть особенно взвешенной, продуманной и
дальновидной. Однако многие меры и действия властей основаны не на праве, а на политической
или прагматической целесообразности, сиюминутной выгоде, диктуются складывающейся обста-
новкой. Как и раньше, «если закон мешает политике, его откладывают в сторону». Генеральный
прокурор РФ констатирует:
«По ряду позиций в России политика идет впереди права. Иными словами, политическая
целесообразность подменяет законность»².
Противопоставление законности и целесообразности – застарелая болезнь советской, а за-
тем российской власти. Если нужно, находятся оправдания неправовым формам реагирования на
ситуацию, лукавым доводам и аргументам. Очень часто политическая сторона вопроса не совпа-
дает с правовой и тогда предпочтение безоговорочно отдается первой,а не второй.
К сожалению, тенденция, о которой идет речь, не обошла стороной даже Конституционный
Суд. Особенно это проявилось в «чеченском деле». По мнению, например, упоминавшегося выше
Ю.Х. Калмыкова, бывшего министра юстиции, депутата Госдумы, выступавшего в процессе в ка-
честве представителя парламентской стороны, «Суд при рассмотрении данного дела решал не
столько вопросы права, сколько политической целесообразности. С самого начала был виден од-
носторонний подход. ...Надо было спасать Президента. Выработанная в течение многих десятиле-
тий в условиях партийной диктатуры психология непогрешимости первого лица оказалась очень
живучей»³.
В конечном счете итоговое постановление КС относительно правомерности президентских
указов и правительственных постановлений, положивших начало чеченской войне, оказалось
прежде всего политическим, а не юридическим. Впрочем, оно не было единогласным –
1 арод как всегда умнее политиков // Известия. 1998. 23 янв.
2
Российская газета. 1997.19 септ.
3
Калмыков Ю.Х. Повороты судьбы. Воспоминания. М., 1996 С. 106,152–153.
шесть высоких судей заявили о своем особом мнении, особой позиции (Н.В. Витрук, Г.А.
Гаджиев, В.Д. Зорькин, В.О. Лучин, Т.Г. Морщакова, Б.С. Эбзеев).
К слову сказать, Конституционный Суд мог бы играть более активную роль в формирова-
нии и проведении российской правовой политики, в совершенствовании юридической системы,
служить образцом неукоснительной приверженности праву, законности. Но, к сожалению, его ста-
тус под предлогом «невмешательства в политику» сильно принижен, он не может по собственной
инициативе рассмотреть ни один вопрос, если даже этот вопрос касается вопиющего и массового
нарушения прав человека. Заметна его ангажированность президентской властью. Об этом лиш-
ний раз говорит решение Конституционного Суда о праве Президента три раза подряд представ-
лять одну и ту же кандидатуру на пост Председателя Правительства. Из смысла статьи 111 Кон-
ституции, которую толковал высокий Суд, этого не вытекает. Такой вывод Суда справедливо был
назван и прессе «осечкой».
Состав КС, вопреки мировой практике, подбирается лично Президентом. Интересно, что