 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
94
Юридически признанная воля может страдать серьезными пороками, связанными с несоответствием
волеизъявления по тем или иным мотивам действительному намерению лица. Чтобы не давать повода к
запоздалому оспариванию любого, прямо или якобы невыгодного для стороны соглашения по мотивам
несоответствия, основания ничтожности или оспаривания соглашения могли быть только строго
определенными.
Воля могла быть признана недействительной, если волеизъявление
было побуждено заблуждением
(error) одной из сторон: «Ошибка лишает силы любую двустороннюю сделку». (В одностороннем
волевом акте, например, составлении завещания, наличие ошибки не признавалось.) Но далеко не
всякое заблуждение имело правовое значение, даже имеющее отношение к юридической стороне
договора-обязательства. Так, ошибка в обозначении сделки, тем более в наименовании вещи-предмета
обязательства не ломала соглашения, если стороны желали именно того, что реально произошло:
«Ошибка в обозначении не имеет значения, если предмет бесспорен». Правовым заблуждением
признавалось: а) ошибка в личности контрагента (думал, что заключает сделку с полноправным лицом,
оказалось, что с подвластным или вообще недееспособным); б) ошибка в характере сделки (полагал, что
продает, — оказалось, что отдает в безвозмездное пользование); в) ошибка в предмете сделки (не та
вещь); г) ошибка в мотиве обязательства (незнание каких-то важных фактических или юридических
обстоятельств). В основном римская юстиция отдавала предпочтение фактическим ошибкам при
заключении сделки.
Воля могла быть признана недействительной, если волеизъявление было вызвано обманом (dolus) с
другой стороны: «Когда для виду делается одно, а совершается другое». Обманывать своего
контрагента можно не только активным действием: «Можно мошенничать и ничего не делая», — т.е. не
отвечать, когда спрашивают, или уклоняться от участия в необходимых для определения предмета
обязательства действий. Обманом считалось и активное стремление «получить выгоду в ущерб
другого», из чего, например, вытекало требование не расхваливать свой товар по недействительным
качествам (купи зубной порошок — вылечишься от всех болезней!).
Воля могла быть признана недействительной, если волеизъявление было достигнуто принуждением
со второй стороны или во имя второй стороны (metus). Принуждение могло быть и физическим, и
психологическим (угрозы), касаться не только самого договаривающегося лица, но членов его семьи,
родственников, быть адресовано не только личности, но и имуществу договаривающегося. Главное
было — вызвать «душевный трепет перед настоящей или будущей опасностью». Вместе с тем эта
опасность должна быть реальной (не представлять угрозу типа: «Не подпишешь — погашу звезды на
небе») и существенной (не такого вида «Не сделаешь — побью стекла в доме»), составляя «не опасение,
но страх перед значительным злом». Вместе с тем личная субъективная пугливость не могла служить
нарочитым извинением: психическое принуждение должно было составить «не опасение робкого
человека, а страх, который с полным основанием охватывает и смелого человека». Принуждение не
делало сделку изначально недействительной, но расценивалось наряду с причинением ущерба, и
потерпевшая сторона .получала право на особый иск в размере четырехкратного взыскания против
стоимости предмета принудительно заключенного договора.
Римское договорное право исходило из общего предположения, что воля к соглашению должна быть
выражена лично, представительство не допускалось. Тем самым, в классическую эпоху, безусловно,
внимание к волеизъявлению доминировало при оценке обстоятельств заключения обязательства.
VIII.3. Отдельные виды договоров
Особенность римского права заключалась в том, что традиционное обозначение конкретного
договорного обязательства в большей мере предопределяло содержание вытекающих из него
юридических обязанностей сторон, нежели то было связано с реальными свойствами предмета
договора. Значителен был элемент чисто формального разграничения некоторых договоров, особенно в
классическую эпоху, впоследствии утративших столь принципиальные различия. Это было важно еще и
потому, что каждое конкретное по своему содержанию требование из невыполнения условий того или
другого договора имело свою, строго означенную и неменяемую исковую форму. Предлагаемый ниже
обзор содержания некоторых важнейших видов договоров имеет поэтому несколько формальную цель:
показать их содержание sui generis, характеризовать наиболее типичные приемы конструкции
обязанностей и ответственности сторон. Ввиду излишне специализированного характера этой стороны