 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
75
образа. Сообразно обстоятельствам с ними связываются страх, надежда, радость, желание и
потребность слиться с общим началом, призыв к охраняющей силе и т.д. Существуют церемонии, в
которых «коллективные представления» периодически драматизируются. Первобытное мышление
«владеет» объектом, и оно им «одержимо»: «Оно сопричастно ему не только в репрезентативном, но
одновременно в физическом и мистическом смысле слова. Оно не только мыслит его, оно его
переживает... в отношении этой стадии следовало бы говорить не столько о коллективных
представлениях, сколько о коллективных психических состояниях, отличающихся крайней
эмоциональной интенсивностью, в которых представление еще не дифференцировано от движений и
действий, осуществляющих для группы ту сопричастность, к которой она стремится».
В цивилизованных обществах мышление способно анализировать объект веры рационально-
логически, но он дается и в коллективных представлениях: и в современном молении в состоянии
экстаза происходит слияние субъекта и объекта. «Достаточно, – приводит пример Леви-Брюль, –
рассмотреть один объект, Бога например, как его рассматривает и исследует логическое мышление и
как он дан в коллективных представлениях иного строя. Рациональная попытка познать Бога
одновременно как будто и соединяет мыслящего субъекта с Богом, и отделяет от него. Необходимость
подчиняться логической дисциплине противополагает себя партиципациям между человеком и Богом,
не могущим быть представленными без противоречия. Таким образом, познание Бога приводит к нулю.
А между тем, какая нужда в этом рациональном познании у верующего, чувствующего себя
соединенным со своим Богом? Разве сознание сопричастности своего существа божественной сущности
не дает ему такой уверенности, по сравнению с которой логическая достоверность остается всегда чем-
то бледным, холодным почти безразличным». В нашем обществе, с одной стороны, логическая
дисциплина стремится навязать себя всему, что представляется и мыслится. С другой стороны,
коллективные представления социальной группы, даже когда они носят чисто паралогический и
мистический характер, стремятся сохраняться возможно дольше, подобно религиозным, политическим
и т.д. институтам, выражением которых, а в другом смысле и основанием которых они являются.
Леви-Брюль делает следующий прогноз: логическое мышление никогда не сможет сделаться
универсальным наследником паралогического мышления; всегда будут сохраняться коллективные
представления, которые выражают интенсивно переживаемую и ощущаемую сопричастность, в
которых невозможно будет вскрыть ни логическую противоречивость, ни физическую невозможность .
Истолкование религии в психоанализе
Австрийский психолог, невропатолог и психиатр 3. Фрейд (1856– 1939) применил принципы
основанного им психоанализа и к исследованию религии. По его мнению, основу психики индивида
составляет бессознательное –
Id (Оно), которое является психическим представителем «первичных
влечений» – природного биологического начала. Среди первичных имеются влечения к жизни –
сексуальные и влечения к самосохранению (Эрос), а также влечения к смерти, к разрушению (Танатос).
В сфере Оно доминируют сексуальные влечения, которые в отличие от стремления к самосохранению
способны к вытеснению и сложной трансформации. Под влиянием окружающих, предъявляющих
индивиду систему табу, формируется Ego (Я) – поверхностный слой душевного аппарата – сознание,
которое соизмеряет деятельность Оно с принципом реальности. В ходе социализации формируется еще
одна структура –
Super
Ego (Сверх-Я), в ней интериоризуются моральные, этические требования,
идеалы и запреты. Она воспроизводит в личности ту функцию, которую выполнял родитель и
воспитатель в первом периоде жизни индивида. Деятельность Сверх-Я в «динамическом» смысле
остается бессознательной. Стремящиеся к осуществлению бессознательные влечения наталкиваются на
сопротивление сознания, происходит их вытеснение. Я оказывается под давлением Оно, с одной
стороны, и Сверх - Я – с другой. Стремясь примирить эти тенденции, Я постоянно терпит неудачу, а
потому оказывается «льстецом, оппортунистом, лжецом». Развивается чувство страха и вины, а
вытеснение влечений чревато появлением невроза.
Фрейд считает, что религиозные представления произошли из той же самой потребности, что и все
завоевания культуры, – из необходимости защитить себя от подавляющей сверхмощи природы. К этому
присоединился другой мотив – стремление исправить болезненно ощущаемые несовершенства
культуры, компенсировать ее дефекты и наносимый ею вред. «Боги, – пишет Фрейд, – сохраняют свою
троякую задачу: нейтрализуют ужас перед природой, примиряют с грозным роком, выступающим
прежде всего в образе смерти, и вознаграждают за страдания и лишения, выпадающие на долю человека
в культурном сообществе»*. Ученый связывает происхождение религии с беспомощностью перед
внутренними инстинктивными силами, видит в ней «арсенал представлений, порожденных