 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
74
предметы. Постижение ценностей и созидание новых, включая и религиозные, составляют сущность
душевной жизни и психического развития.
* Хрестоматия по истории психологии. М., 1980. С. 276.
Итак, можно сказать, что, согласно Дильтею, природу мы объясняем через причинные связи, а
религию понимаем, выявляя религиозные смыслы в душевной жизни посредством соотнесения
переживаний с миром культурно-исторических ценностей. Разведение наук (и методов) о природе и о
духе, различение объяснения и понимания являются предметом религиоведческих размышлений и
дискуссий вплоть до наших дней.
Мистическое и пралогическое мышление
На базе коллективной психологии интерпретировал религию французский философ-позитивист,
социолог и психолог Л. Леви-Брюль (1857–1939). Он полагал, что различным социально-историческим
типам общества соответствуют различные формы мышления, отличал первобытное мышление и
мышление цивилизованных обществ. Своеобразие первобытного мышления обусловливает характер
соответствующих «коллективных представлений». Первобытное мышление является мистическим.
Первобытный человек в каждый данный момент не только имеет образ объекта и считает его реальным,
но и надеется на что-нибудь или боится чего-нибудь,
поскольку ощущает какие-то действия, исходящие от объекта или воздействующие на него. Эти
действия (влияние, сила, таинственная мощь) признаются реальностью и составляют один из элементов
представления о предмете. Но первобытное мышление является не только мистическим, но
одновременно и паралогическим, нечувствительным к противоречиям и непроницаемым для опыта.
Оно вместо установления логических отношений (включений и исключений) подчинено закону
партиципации (сопричастия). Оно – не «антилогично» и не «алогично», но относится к противоречиям с
безразличием и не стремится избежать их, «безразлично к логической дисциплине». Партиципация
состоит в том, что мышление всюду видит разнообразные формы передачи свойств путем переноса,
соприкосновения, передачи на расстояние путем заражения, осквернения, овладения. Сопричастность
проявляется и в другом аспекте. Знание в логическом мышлении является обладанием объекта. Но по
сравнению с сопричастностью, которая реализуется пралогическим мышлением, это обладание
несовершенно, как бы внешне. Знать – значит объективировать, т.е. проецировать вне себя как нечто
чужое то, что подлежит познанию. Реализуемая пралогическим мышлением интимная сопричастность
обеспечивает тесную общность между существами, сопричастными друг другу. «Сущность
сопричастности, – пишет Леви-Брюль, – заключается как раз в том, что всякая двойственность в ней
стирается, сглаживается, что вопреки принципу противоречия субъект является одновременно самим
собой и существом, которому он сопричастен» . Истинное обладание отличается от объективирующего
восприятия. В первобытном мышлении эмоциональные и моторные элементы являются составными
частями представления, идеи и образы неразрывно связаны с чувствами, эмоциями, которые вызывают
эти идеи и образы или вызываются ими.
* Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1994. С. 369.
Пралогическое и логическое, иррациональное и рациональное, закон противоречия и закон
партиципации сосуществуют. Но если в первобытном обществе преобладает пралогическое, то в
дальнейшем происходит расширение сектора логического мышления. У нас образ, эмоция и движение
отдифференцированы, происходит различение объекта и субъекта, мышление схватывает противоречия.
Однако и в наших обществах потребность в сопричастности остается более властной и интенсивной,
чем потребность в познании или в сообразовании с требованиями «логической дисциплины»: «...наша
умственная деятельность одновременно рациональна и иррациональна: паралогический и мистический
элементы сосуществуют с логическим».
Наряду с обычаем и языком к коллективным представлениям Леви-Брюль относил и верования.
Коллективные представления служат «основанием» религиозных институтов (и не только их) в силу
следующих свойств: они носят императивный повелительный характер, передаются из поколения в
поколения, навязываются отдельным личностям, пробуждая в них чувства уважения, страха,
поклонения и т.д. в отношении своих объектов, не зависят в своем бытии от отдельной личности, они
не являются продуктом интеллектуальной обработки, в них образ не отдифференцирован от чувств,
слит с эмоционально-моторыми элементами.
В первобытном мышлении объект веры не просто воспринимается сознанием в форме идеи или