 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
53
феодальный и современный, буржуазный, способы производства можно обозначить как прогрессивные
эпохи экономической общественной формации [6–4. С. 6–7].
Утверждая, что конечные причины общественных изменении следует искать в экономике, Маркс и
Энгельс не принимают концепцию экономического детерминизма. Энгельс полагал, что это «нелепое
представление идеологов» основывается на недиалектическом понимании причины и следствия как
двух противоположных полюсов, упускает из виду их взаимодействие. В реальной действительности,
как только историческое явление вызвано к жизни (в конечном счете экономическими причинами), оно
тоже воздействует на окружающую среду. Политическое, правовое, философское, религиозное,
художественное и т.д. развитие основано на экономическом, но все они также оказывают влияние друг
на друга и на экономический базис. Дело обстоит не так, что только экономика является активной
причиной, а все остальное лишь пассивное следствие. Экономическое положение – это базис, но на ход
исторических событий оказывают также влияние и во многих случаях определяют преимущественно их
форму различные моменты надстройки: политические и правовые факторы (конституции и т.д.) и
отражения всех этих действительных битв в мозгу участников – политические, юридические,
философские теории, религиозные воззрения и их дальнейшее развитие в систему догм. В
действительности имеет место взаимодействие, в котором экономическая необходимость лишь в
конечном счете прокладывает себе путь [6–5. С. 175].
Выведение религиозных форм из отношений реальной жизни
Принципы материалистического понимания истории Маркс и Энгельс применили и к анализу
религии. Если Фейербах все сверхъестественное сводил к человеку, то они выдвинули и осуществляли
программу выведения религиозных форм из соответствующих отношений реальной жизни. У
Фейербаха сведение представляет собой процедуру отыскания таких общественных связей, которые
превратно воссоздаются в «религиозном мире». Согласно логике Фейербаха, например, христианская
формула «Бог есть любовь» должна быть сведена к любви. Если поменять местами субъект и предикат,
получаем суждение «любовь есть Бог». Такую же операцию можно проделать и с суждением по поводу
других качеств Бога. Маркс замечает, что Фейербах, исходя из факта религиозного самоотчуждения, из
удвоения мира на религиозный, воображаемый мир и действительный мир, занят тем, что сводит
религиозный мир к его земной основе. Он не замечает, что после выполнения этой работы главное-то
остается еще несделанным. То обстоятельство, что земная основа отделяет себя от самой себя и
переносит себя в облака как некое самостоятельное царство, может быть объяснено только
саморазорванностью и самопротиворечивостью этой земной основы. Следовательно, после того как,
например, в земной семье найдена разгадка тайны Святого Семейства, земная семья должна сама быть
подвергнута теоретическому анализу [6–6. С. 2].
Выведение представляет собой конкретизацию принципов материалистического понимания
истории применительно к анализу религии и предполагает раскрытие отношения человека к природе,
анализ непосредственного процесса производства его жизни, а вместе с тем общественных условий его
жизни и проистекающих из них духовных представлений. Маркс замечает, что всякая история религии,
абстрагирующаяся от этого материального базиса, некритична. Много легче посредством анализа найти
земное ядро туманных религиозных представлений, чем, наоборот, из данных отношений реальной
жизни вывести соответствующие им религиозные формы; последний метод является научным [6–З.С.
383]. Подчеркивая отличие своего подхода к анализу религии от фейербаховского Маркс, тем не менее,
не отрицает возможности и необходимости сведения религиозного мира к его земной основе. Речь идет
только о том, что подлинное значение этот прием приобретает тогда, когда он базируется на принципах
материалистического понимания истории и рассматривается как момент метода выведения.
У религии нет истории, оторванной от всемирной истории, она не может быть понята лишь из
самой себя, как некое независящее от общественных отношений и оторванное от них царство. Она не
является причиной самой себя, ее следует объяснить из эмпирических условий, показать, каким образом
определенные отношения промышленности и общения необходимо связаны с определенной формой
общества, государства, а стало быть, с определенной формой религиозного сознания [6–1. С. 140].
Маркс и Энгельс выявляют [См.: 6–1. С. 24, 29] эти отношения: иллюзорность сознательного
выражения действительных отношений индивидов есть следствие ограниченности способа их
материальной деятельности и вытекающих отсюда ограниченных общественных отношений. Например,
обожествление природы на .ранних стадиях развития общества вызывается «формой общества»,
коренится в том, что ограниченное отношение людей к природе обусловливает их ограниченное
отношение друг к другу, а их ограниченное отношение друг к другу – их ограниченное отношение к