 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
92
своей основе и воплощает в себе идею разъединения людей, глубоко ненавистную Толстому. В таком
рассмотрении оказываются связанными между собой Наташа и Кутузов, и Николай, и Марья
Волконская, и Пьер, которые в то же время противопоставлены Наполеону, Элен, Анатолю, Бергам и
др.
Еще более сложные и неочевидные композиционные связи между персонажами устанавливаются в
романе Достоевского «Преступление и наказание». Система персонажей организована вокруг главного
героя Раскольникова; остальные персонажи находятся с ним в сложных соотношениях, причем не
только сюжетных; и именно во внесюжетных связях обнаруживается богатство композиции романа. В
первую очередь Раскольников композиционно связан с Соней. По своей жизненной позиции они
прежде всего противопоставлены. Но не только. В них есть и общее, прежде всего в боли за человека и
в страдании, вот почему так легко и сразу понимает Соня Раскольникова. Кроме того, как подчеркивает
сам Раскольников, они оба преступники, оба убийцы, только Соня убила себя, а Раскольников другого.
Здесь кончается сопоставление и начинается снова противопоставление: для Достоевского совсем не
равноценны эти два «убийства», более того, они имеют принципиально противоположный
мировоззренческий смысл. И все-таки оба преступники, которых объединяет евангельский мотив
жертвы за человечество, креста, искупления, не случайно Достоевский подчеркнул странное соседство
«убийцы и блудницы, сошедшихся за чтением вечной книги». Итак, Соня одновременно и антипод и
своеобразный двойник Раскольникова. Остальные персонажи также организованы вокруг
Раскольникова по тому же принципу; он как бы многократно отражается в своих двойниках, но
отражается с искажениями, или же неполно. Так, Разумихин сближается с Раскольниковым своей
рассудочностью и уверенностью, что жизнь можно устроить без Бога, опираясь лишь на себя самого, но
резко противопоставлен ему, так как не приемлет идею «крови по совести». Порфирий Петрович –
антипод Раскольникова, но и в нем есть что-то раскольниковское, потому что он быстрее и лучше всех
понимает главного героя. Лужин берет практическую часть теории Раскольникова о праве на
преступление, но полностью выхолащивает из нее весь возвышенный смысл. В «новых течениях» он
видит лишь оправдание своего беспредельного эгоизма, полагая, что новая мораль дает ему санкцию
стараться только для своей пользы, не останавливаясь ни перед какими нравственными запретами.
Лужин отражает философию Раскольникова в кривом зеркале цинизма, и сам Раскольников с
отвращением смотрит на Лужина и его теорию – таким образом, перед нами еще один двойник, еще
один близнец-антипод. Свидригайлов, как это свойственно иронику, доводит идеи Раскольникова до
логического конца, советуя ему бросить думать о благе человечества, о вопросах «человека и
гражданина». Но, как всякий проник, Свидригайлов не приемлет теории Раскольникова лично для себя,
скептически относясь к любой философии. И Свидригайлов вызывает у Раскольникова отвращение; они
опять-таки оказываются несовпадающими двойниками, близнецами-антиподами. Такая композиция
системы персонажей вызвана необходимостью поставить и решить сложные нравственно-философские
вопросы, рассмотреть теорию главного героя и ее воплощение на практике в самых различных
применениях и аспектах. Композиция здесь, таким образом, работает на раскрытие проблематики.
Композиция художественной речи
Композиционно организуется и речевая ткань произведения. В частности, для эпического
произведения очень важна организация повествования, особенно в том случае, если на протяжении
произведения происходит смена повествовательных манер. Так происходит, например, в романе
Лермонтова «Герой нашего времени». Повествование о главном герое открывает Максим Максимыч.
Его речевая манера строится Лермонтовым как имитация устной, в значительной степени разговорной
речи. Это дает, так сказать, бытовой взгляд на Печорина, взгляд с точки зрения человека по-житейски
опытного, но очень далекого от главного героя по всем параметрам, в том числе и по речевой манере. В
таком освещении характер Печорина предстает как странный, но не более того. Продолжает
повествование условный автор, «публикатор» дневника Печорина. Речевая манера резко меняется: мы
имеем дело, во-первых, с правильной литературной речью; во-вторых, с речью явно образованного и
искушенного в познании света человека; в-третьих, его речевая манера предельно объективна. Умение