 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
146
(эмоциональная сторона ощутимо преобладает над рациональной), а определение других сторон
содержания (тематики и проблематики в первую очередь) факультативным и вспомогательным.
Лироэпика
Лиро-эпические произведения представляют собой, как видно из названия, синтез эпического и
лирического начал. От эпоса лиро-эпика берет наличие повествования, сюжетность (хотя и
ослабленную), систему персонажей (менее развитую, чем в эпосе), воспроизведение предметного мира.
От лирики – выражение субъективного переживания, наличие лирического героя (объединенного с
повествователем в одном лице), тяготение к относительно малому объему и стихотворной речи, часто
психологизм. В анализе лиро-эпических произведений следует особое внимание уделять не
разграничению эпических и лирических начал (это первый, предварительный этап анализа), а их
синтезу в рамках одного художественного мира. Для этого принципиальное значение имеет анализ
образа лирического героя-повествователя. Так, в поэме Есенина «Анна Снегина» лирические и
эпические фрагменты разделены достаточно четко: при чтении мы легко выделяем сюжетные и
описательные части, с одной стороны, и насыщенные психологизмом лирические монологи («Война
мне всю душу изъела...», «Луна хохотала, как клоун...», «Бедна наша родина кроткая...» и др.).
Повествовательная речь легко и неприметно переходит в речь экспрессивно-лирическую,
повествователь и лирический герой – неразделимые грани одного и того же образа. Поэтому – и это
очень важно – лиризмом проникнуто и повествование о вещах, о людях, событиях, мы чувствуем
интонацию лирического героя в любом текстовом фрагменте поэмы. Так, эпическая передача диалога
между героем и героиней заканчивается строчками: «Сгущалась, туманилась даль... Не знаю, зачем я
трогал Перчатки ее и шаль», здесь эпическое начало мгновенно и незаметно переходит в лирическое.
При описании как будто бы чисто внешнем вдруг появляется лирическая интонация и субъективно-
выразительный эпитет: «Приехали. Дом с мезонином Немного присел на фасад. Волнующе пахнет
жасмином Плетневый его палисад». И интонация субъективного чувства проскальзывает в эпическом
повествовании: «Под вечер они уехали. Куда? Я не знаю куда», или: «Суровые, грозные годы! Но разве
всего описать?»
Такое проникновение лирической субъективности в эпическое повествование – наиболее сложный
для анализа, но в то же время и наиболее интересный случай синтеза эпического и лирического начал.
Необходимо научиться видеть лирическую интонацию и скрытого лирического героя в объективно-
эпическом на первый взгляд тексте. Например, в поэме Д. Кедрина «Зодчие» лирических монологов как
таковых нет, но образ лирического героя тем не менее можно «реконструировать» – он проявляется
прежде всего в лирической взволнованности и торжественности художественной речи, в любовном и
задушевном описании церкви и ее строителей, в эмоционально насыщенном финальном аккорде,
избыточном с точки зрения сюжета, но необходимом для создания лирического переживания. Можно,
сказать, что лиризм поэмы проявляется в том, как рассказан известный исторический сюжет. Есть в
тексте и места с особым поэтическим напряжением, в этих фрагментах особенно ярко чувствуется
эмоциональный накал и присутствие лирического героя – субъекта повествования. Например:
А над всем этим срамом
Та церковь была –
Как невеста!
И с рогожкой своей,
С бирюзовым колечком во рту
Непотребная девка
Стояла у Лобного места
И, дивясь,
Как на сказку,
Глядела на ту красоту...