 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
91
но и территории Византийской империи. Именно псковского монаха стали рассматривать в качестве
родоначальника этой концепции, и указанное мнение до сих пор господствует в трудах, посвященных
русской политической идеологии эпохи Московского государства.
Между тем вдумчивое чтение сочинения Филофея позволяет увидеть в нем нечто, в корне отличное
от концепции "Москва — Третий Рим". Безусловно, небольшое послание псковского монаха
принадлежит к числу самых значительных идеологических сочинений XVI в. Однако главная его идея
—
это идея "Ромейского царства".
Филофей совсем не отождествляет "Ромейское царство" с реальными государствами — Византией
(Вторым Римом) или Древним Римом (Первым Римом). В его представлении это царство Господа Бога
— идеальное царство, которое называется "Ромейское" только потому, что именно в Риме произошло
впервые соединение христианской религии с государственной властью. В отличие от реальных
государств "Ромейское царство" неразрушимо. Реальные же государства подвержены гибели. Древний
Рим и Византия являли собой лишь носителей образа идеального царства. После того, как они рухнули,
образ "Ромейского царства" перешел на Московское царство. Таким образом, Русское государство
предстает в сочинении Филофея не наследником реально существовавших и погибших государств
Византии и Древнего Рима, но в качестве нового носителя идеала православного христианского
государства. Иначе говоря, Филофей видел предназначение Русского государства быть не Империей, а
Святой Русью, средоточием не материального, а духовного — воплощением не грубой материальной
силы, а силы духовной.
Говоря, что два Рима пали, третий стоит, а четвертому не бывать, Филофей выражал тем самым не
свою уверенность в несокрушимости Русского государства, но мысль о том, что в случае, если и оно
падет, как пали Древний Рим и Византия, другого носителя образа "Ромейского царства" на земле не
появится. Русь — последний земной носитель идеала православного христианского государства. Если
Русь погибнет, "Ромейское царство" не умрет вместе с ним — идеалы бессмертны. Поэтому идеал
православного государства будет продолжать жить, однако стремиться к нему на земле станет уже
некому.
Царский титул в свете такого представления о Русском государстве приобретает особое значение —
это титул не просто главы государства, верховного властителя, а титул хранителя Святой Руси.
Следовательно, царь начинает выступать в русском политическом сознании в качестве носителя не
только государственной власти, но и устоев всего общества — его социально-политической
организации и официальной идеологии. Коротко эту мысль можно выразить формулой: без царя нет
Святой Руси, без Святой Руси нет царя.
Как известно, название "царь" употреблялось еще в литературе Киевской Руси применительно к
таким русским князьям, как Владимир Святой, Владимир Мономах, Андрей Боголюбский. В это
название тогда не вкладывался какой-то особый смысл, оно использовалось, скорее всего, по аналогии с
библейскими текстами, в которых наиболее авторитетные властители именуются царями. Подобным же
образом и в литературных произведениях Киевской Руси слово "царь" призвано было лишь оттенить
особые заслуги указанных русских великих князей в распространении и охранении христианской веры.
Поэтому употребление его было эпизодическим.
Первым из русских великих князей, наименование которого царем стало носить постоянный
характер, был Василий II (Темный), правивший в Московском государстве в 1425—1462 гг. И это
произошло не случайно. Именно при Василии II Московия прекратила выплату дани татаро-
монгольским ханам (в 1451 г.), т.е. стала по отношению к Золотой Орде в фактически независимое
положение. Закономерно в этом плане и наименование царем Дмитрия Донского — победителя татаро-
монголов на Куликовом поле. Вошедший в Воскресенскую летопись рассказ о его жизни, написанный в
конце XIV в., называется "О житии и о преставлении царя Рускаго, великого князя Дмитриа
Ивановича". Эти факты свидетельствуют, что царский титул стал пониматься в Московии как
обозначение не зависимого ни от каких других земных властителей государя. В этом смысле он по
существу слился с титулом "самодержец", т.е. того, кт,о сам, самостоятельно держит государство.
В течение XVI в. это значение титула "царь" как титула, указывающего на независимость его
носителя от какого-либо земного владыки, еще более упрочилось в русском политико-правовом
сознании. Появилось даже словосочетание "вольное царское самодержство". Последнее
противопоставлялось "убогим королевствам" европейских стран, где государи не "коренные", не
"вотчинные", как на Руси, а "посаженные" и, следовательно, не "вольные".
Политическая и правовая идеология Московии отражала состояние крепнущего в своих