 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
142
ненависть к войне Верещагин выразил в картине «Апофеоз войны» (1871, ГТГ): гора черепов на фоне
мертвого города. На раме сам художник написал: «Посвящается всем великим завоевателям,
прошедшим, настоящим и будущим». Стасов писал, что из Туркестана Верещагин «воротился
живописцем войны и потрясающих трагедий, живописцем такого склада, какого прежде его никто не
видывал и не слыхивал ни у нас, ни в Европе». А сам мастер так определил свою творческую задачу:
«Передо мной, как перед художником, война, и ее я бью сколько у меня есть сил».
В начатой Верещагиным серии архитектурных пейзажей, которые художник исполнил в
путешествии по Индии, можно предугадать грандиозный замысел и живописца, и историка искусства, и
археолога («Мавзолей Тадж Махал в Агре», 1874–1876, ГТГ). Но серия не была завершена, так как с
началом русско-турецкой кампании Верещагин становится участником самых жарких боевых операций
на Балканах. Итогом явилась его «Балканская серия» 1877–1881 гг. Впервые в русской живописи
истинным героем войны становится русский солдат. И не победная, праздничная, а будничная, и потому
трагическая сторона войны в центре внимания художника. Мы видим это даже тогда, когда он
изображает торжество победы, как в картине «Шипка – Шейново. Скобелев под Шипкой» (1877–1878,
ГТГ), в которой сам боевой генерал и приветствующие его солдаты изображены на заднем плане, а весь
передний усеян брошенными орудиями и убитыми.
Его последняя серия картин –«1812 год. Наполеон в России» (1877–1904, часть картин хранится в
ГИМ, часть – в Государственной картинной галерее Армении в Ереване), в которой показан разгром
наполеоновской армии и героизм русских партизан. Художник-патриот Верещагин и погиб, как воин, в
1904 г. в Порт-Артуре на броненосце «Петропавловск», подорванном японской миной.
Характерный для бытового и батальонного жанров демократизм проникает и в жанр пейзажа. Не
величественная природа с античными руинами Ф. Матвеева, не итальянские виды Сильвестра Щедрина,
не романтическая марина И. Айвазовского, а внешне мало эффектный среднерусский пейзаж или
суровая северная природа становятся теперь главной темой живописцев. Процесс этот аналогичен тому,
что сделали барбизонцы во Франции. Уже на первой передвижной выставке зрители увидели такой
пейзаж – Саврасова «Грачи прилетели»: деревья и поля еще голые, как-то особенно бросаются в глаза
старые церковь и колоколенка, лишь грачи возвещают о приходе весны на эту обнаженную, невзрачную
землю. Однако простой мотив трактован с такой пронзительной любовью к этой земле, так много в нем
искреннего чувства, так тонко переданы скромные краски пейзажа, с таким вниманием к жизни
природы показаны неуловимые сразу приметы времени и места: следы заячьих лап, куст
распустившейся вербы, – что трепет охватывает каждого, кто смотрит на эту картину. Сразу
представляешь Саврасова, как описывали его современники, входящего в класс и зовущего поскорее на
этюды, потому что «фиалки распустились» и нельзя пропустить это чудо. Так передвижники-
пейзажисты открыли и научили видеть красоту внешне совсем простого русского ландшафта. Один из
самых популярных педагогов Московского училища, А.К. Саврасов (1830–1897), кроме того, воспитал