 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
141
в которых Стасов справедливо усматривал «хоровое начало». Еще в 1874 г. он создал одно из первых в
русском искусстве изображений труда – это «Ремонтные работы на железной дороге» (ГТГ),
перекликающееся по теме с «Камнедробилыциками» Курбе. Наиболее значительна картина Савицкого
«На войну» (1880–1888, ГРМ), задуманная художником еще в начале русско-турецкой войны и
передающая всенародное горе. Много времени и сил Савицкий отдал педагогической деятельности,
сначала в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, затем в Пензенском художественном
училище, в котором он был и директором.
Скорее портретом-типом, чем жанровой картиной, можно назвать произведения Николая
Александровича Ярошенко (1846–
1898): «Кочегар» и «Заключенный» (оба – 1878, ГТГ), из которых
«Кочегар» – это первое изображение рабочего в русской живописи, а «Заключенный» – наиболее
актуальный образ в годы бурного народнического революционного движения. Особенно знаменитым
стал другой портрет-тип, созданный Ярошенко, – «Курсистка» (1880, ГРМ). По мокрой петербургской
мостовой идет молодая девушка с книжками в руках. В этом собирательном образе нашла выражение
вся эпоха борьбы женщин за самостоятельность духовной жизни. Совершенно справедливо
охарактеризовал Ярошенко В.В. Стасов: «Этого художника можно назвать по преимуществу
портретистом современного молодого поколения, которого натуру, жизнь и характер он глубоко
понимает, схватывает и передает. В этом главная его сила» (Стасов В.В. Избр. соч. В 3 т. М., 1952. Т. 2.
С. 472).
По профессии Ярошенко был военным инженером, он оставил это поприще ради истинного своего
призвания; человек высокообразованный, сильного характера, большого обаяния, он воплощал собой
тип художника-передвижника, служащего своим искусством революционно-демократическим идеалам.
В жанре бытовой, режиссерски прекрасно разработанной картины работал Владимир Егорович
Маковский (1846–1920). Он начал, как и Перов, с обычных наблюдений за жизнью «маленьких людей»,
не поднимаясь до социального обобщения, продолжал традиции бытописательской живописи 60-х
годов («В приемной у доктора», 1870, ГТГ). Но уже в середине и конце 70-х – в 80-е годы он пишет
такие произведения, как «Посещение бедных» (1874, ГТГ), «Ожидание» («У острога», 1875, ГТГ),
«Осужденный» (1879, ГРМ), «Крах банка» (1881, ГТГ), «Свидание» (1883, ГТГ), известные нам с
детства, каждое из которых ставило острые вопросы современной жизни. В такой незамысловатой с
виду картине, как «На бульваре», им поднята, по сути, важнейшая проблема пореформенной России –
разрушения деревни, пагубного влияния города на молодого деревенского парня. Лихой подвыпивший
мастеровой наяривает на гармошке, он бесконечно далек от тех бед и забот, о которых рассказывает ему
приехавшая из деревни жена, держащая завернутого в лоскутное одеяло ребенка. Семья потеряла
кормильца. Но и парень, вырвавшийся в городскую жизнь, оторвался от родной почвы и потерял себя.
Унылый осенний пейзаж, тонко написанный художником, подчеркивает разыгрывающуюся драму.
Маковский сумел откликнуться на множество тем. Его картины вскрывают драматические судьбы не
только отдельных людей, а целых слоев и поколений. Не всегда Маковский избегал сентиментальных и
мелодраматических ситуаций (например, его «Не пущу!»), но в лучших произведениях он оставался
верен жизненной правде и поражал законченностью живописного рассказа, завершенностью картины,
выросшей из повседневных житейских сцен, подмеченных его зорким глазом.
Своеобразен путь развития в 70–80-х годах и батального жанра. Василий Васильевич Верещагин
(1842–1904) стоит первым в ряду тех живописцев, которые, следуя просветительской вере в
познавательно-воспитательную силу искусства, с протокольной беспощадностью стремились показать
ужас войны, насилие захватчиков, религиозный фанатизм. Всей своей деятельностью он близок к
передвижникам, хотя организационно к ним не принадлежал. Свои выставки он устраивал в прямом
смысле слова в разных частях света и идею передвижничества осуществил очень широко. По семейной
традиции получив военное образование, окончив Морской кадетский корпус в Петербурге, Верещагин
затем учился в Петербургской академии художеств и в Париже, а по возвращении в Россию уехал на
Кавказ. Там он сделал ряд зарисовок этнографически-документального характера, многие из которых
разоблачают религиозный фанатизм. Подобно Хогарту, Верещагин создавал целые серии на одну тему.
Одна из первых – Туркестанская – о войне в Средней Азии. Этнография Востока увлекала Верещагина
не меньше, чем собственно баталии. Со всей скрупулезностью и любовью к деталям, свойственным
передвижникам вообще, а его художественному почерку в особенности, передает он красоты Востока
(«Двери Тамерлана», ГРМ). Но рядом –не менее тщательно выписанные сцены зверств
(«Торжествуют», 1871–1872,– площадь перед мечетью утыкана шестами с головами русских солдат;
«Нападают врасплох», 1871, ГТГ; «После удачи», 1868, ГРМ; «После неудачи», 1868, ГРМ, и т. д.). Всю