 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
177
присоединив завоеванные им земли к султанату. По некоторым данным, эти походы принесли султану в
качестве трофеев 20 тыс. лошадей, 312 слонов, 2750 фунтов золота и большое количество драгоценных
камней.
Дабы укрепить центральную власть в созданной им империи, Ала ад-дин предпринял ряд важных
реформ, суть которых сводилась к конфискации максимально возможного количества земель в фонд
казны и к попытке перевода армии, воинов-иктадаров, на натуральное и денежное довольствие из
казны. Для этого цены на продукты питания, прежде всего зерно, были строго регламентированы.
Торговцы были обязаны придерживаться этих цен под страхом суровых наказаний. А когда, несмотря
на запреты, цены на рынках все же начинали расти, чиновники были обязаны выбрасывать на рынок
зерно из казенных амбаров, куда оно загодя свозилось со всей Индии, для чего земельно-зерновой налог
с общин был повышен до 1/2 урожая. Все эти меры могли, однако, дать лишь временный результат, но
зато они вызвали недовольство и сопротивление со стороны различных слоев населения и вскоре после
смерти Ала ад-дина были отменены.
В 1320 г. к власти в султанате пришел очередной выходец из гулямов, основавший династию
Туглаков, правившую страной до 1414 г. Мухаммед Туглак (1325-1351) сумел на некоторое время
восстановить распавшуюся было после смерти Ала ад-дина империю, но очень ненадолго. Еще при его
жизни она вновь распалась, на сей раз окончательно: сначала от султаната отпала Бенгалия (1339), а
затем по частям и весь Декан. С трудом сохранялся контроль над Гуджаратом с его важными торговыми
портами, но в 80-х годах XIV в. отпал от султаната и он, да еще вместе с Мальвой. Окончательный удар
по распавшейся империи был нанесен Тимуром, разграбившим в 1398 г. Дели и вырезавшим
значительную часть его жителей (многие другие были вывезены им в Самарканд).
Султаны династий Сайидов и Лоди, правившие Северной Индией в 1414-1526 гг., временами
укрепляли свою власть и энергично преследовали противников, совершая даже походы на соседей, по
большей части неудачные. Но в целом султанат переживал кризис, период упадка. Одна за другой
откалывались от него окраины, порой крупные провинции, пока в 1526 г. последний из султанов не был
разбит Бабуром, основавшим в Индии империю Великих Моголов.
Политическая история Делийского султаната по-своему весьма поучительна. В принципе основанная
на исламе структура была объективно более сильной и внутренне жизнеспособной, чем
существовавшие до нее государственные образования древней и средневековой империи, включая и
такие, как маурийская. Как уже не раз об этом шла речь, мусульманская структура всегда и везде сильна
прежде всего неразрывной слитностью в ней религиозного и политического начал, тогда как индийская
именно в этом пункте была слабой: религия в Индии как бы подчеркнуто ставила себя вне политики,
демонстрировала безразличие к власти.
Казалось бы, появление в Индии исламских государств и ислама как религии должно было резко
изменить привычную для этой страны политическую ситуацию. В известной степени так оно и было.
Но слабость исламской государственности в Индии заключалась в том, что пассивное сопротивление
традиционного индийского общества, которое исламские завоеватели всеми силами старались, но так и
не сумели преодолеть, подрывало новую структуру изнутри, сильно ослабляя ее в те самые критические
моменты ее существования, когда ей особенно необходима была поддержка снизу, изнутри, когда она
нуждалась в столь привычном для нее единстве перед лицом грозного врага или мощного соперника.
Чтобы продемонстрировать этот феномен более обстоятельно, обратимся к анализу тех факторов и
общественных сил, которые в совокупности определяли собой упомянутую сложную ситуацию.
Внутренняя структура султаната
Сила и жизнеспособность исламских обществ и государств базировалась как на религиозно-
политической слитности, так и на эффективности централизованной администрации, опиравшейся на
строго декларированную государственную собственность на землю. Конечно, генеральный принцип
власти-собственности с централизованной редистрибуцией в качестве структурообразующей основы
был в той или иной форме свойствен всем неевропейским традиционным структурам. Но в исламской
его модификации - как, впрочем, и в китайской, о чем речь ниже, - этот принцип обнаруживал себя
гораздо более явственно и четко, чем в доисламской Индии. Именно это проявило себя уже в первые
десятилетия существования султаната.