 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
104
которые и надлежит сохранить в переводе, заботясь, конечно, и о стилистической эквива-
лентности переводимого текста.
Рассмотрим несколько примеров:
Кунин порешил не начинать разговора о школе...,
не метать бисер
Kunin decidio no abordar siquiera el, tema de la
escuela..., no ecbar margaritas.(1070)
Сокращенный интернациональный фразеологизм метать бисер перед свиньями, восходящий к
библейским источникам, абсолютно адекватно передан в переводе.
Он у меня, папочка, в ежовых был.
Le tenia en un puno, papaito (577)
Редуцированному устойчивому сочетанию держать в ежовых рукавицах соответствует полная форма
частичного фразеологического эквивалента "tener en un puno" (держать в руках, в кулаке кого-либо).
Тогда как он своего урока в зуб не знал.
Aunque no sabia la lecci6n de memoria. (I -197)
Сокращенному до одного значимого компонента русскому фразеологизму ни в зуб ногой (ни в зуб
толкнуть) соответствует смысловой перевод. Он лишен той разговорной окраски, которая явно
выражена в оригинале.
Примеры подтверждают, что стилистическая эффективность рассмотренного способа трансформации
определяется тем, что знание полной формы устойчивой словесной единицы дает читателю воз-
можность даже по одному ее компоненту понять, какой именно фразеологизм деформировался в
речи.
Формально точное воспроизведение эллипсиса в переводе затруднено во многих случаях отсутствием в
переводящем языке соответствий, аналогичных полной форме сокращенных фразеологизмов.
Поэтому весьма часто приходится прибегать к описательному переводу, который сохраняет смысл
оригинала, но обедняет его выразительность и экспрессию.
20. игра слов в оригинале ив переводе
Совсем еще недавно читателя переводной литературы, спотыкавшегося об окаменелости буквально
воссозданной «непереводимой игры слов», отсылали к спасительной сноске, разъясняющей суть
авторского каламбура. Теперь эти сноски почти исчезли, и герои «Дон Кихота» или, скажем, «Алисы
в Стране Чудес» начали каламбурить по-русски, а читатель стал смеяться их шуткам и избавился от
скучного комментария к веселым каламбурам.
Переводчик, воссоздающий каламбур, подчиняется сверхзадаче, которую хорошо определил Н.
Любимов: «Если каламбур имеет совершенно определенный социально-политический адрес, если он
имеет идейное значение, переводчику надлежит напрячь все усилия и передать его с художественной
точностью. Там, где присутствует чисто звуковая игра, переводчик вправе отступить от буквы ориги-
нала, если иначе ему не создать того самого комического эффекта, которого добивался автор».*
* Любимов Н. Перевод—искусство// Мастерство перевода. 1963. М., 1964. С. 245.
Перевод каламбуров относится к области узкоспециальных переводческих вопросов, однако изучение
этой проблемы, по справедливому замечанию А. В. Федорова, представляет принципиальный ин-
терес «в практической плоскости по особой трудности задачи, а в плоскости теоретической— по
чрезвычайной яркости соотношения между формальной категорией (омонимическое тождество или
близость слова) и ее смысловым, в конечном счете образным использованием в контексте».*
* Федоров А. В: Основа общей теории перевода. С. 326.
Исследование этой темы позволяет не только показать рост мастерства современной школы перевода,
но и определить некоторые общие тенденции в сфере сугубо творческой и вместе с тем зависимой от
формальных элементов языка оригинала и перевода. Оговоримся сразу: в настоящем разделе
детально не рассматривается «стилистический эффект каламбуров», главное внимание обращено на
лингвистические закономерности словесной игры и технику ее воспроизведения при переводе.
Известно, что игра слов* (каламбуры) создаются благодаря умелому использованию в целях
достижения комического эффекта различных созвучий, полных и частичных омонимов, паронимов и
таких языковых феноменов, как полисемия я видоизменение устойчивых лексических оборотов/
Каламбуры обычно состоят из двух компонентов, каждый из которых может быть словом или