 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
67
гражданин. Подзаконность государственной власти дополняется признанием за отдельной
личностью неотъемлемых и неприкосновенных прав, предшествующих самому государству. Именно
при таком подходе свободу можно рассматривать как право каждого индивида делать то, что
позволяют законы. В правовом государстве законы имеют одинаковую силу для всех без исключения
членов общества, независимо от их социального, политического или иного статуса, защита
отдельного человека от власти и произвола соответствует защите всех. Поэтому личное право
невозможно без гарантии в политическом праве, уравновешивающем всех друг перед другом. Как
писал К.Ясперс, «даже величайшие заслуги перед государством не являются основанием
неприкосновенности власти индивидуума. Человек остается человеком, и даже лучший из людей
может стать опасным, если его власть не сдерживается определенными ограничениями».
Прочная власть — это власть плюс законность. Прочность власти зависит как от ее
эффективности, так и от ее законности. Сущность правового государства заключается в определении
способов, которыми осуществляются цели и содержание государственного правопорядка. Оно
призвано обеспечить оптимальные условия для реализации способностей и интересов гражданина
как суверенного и самостоятельного существа в рамках установленных в соответствии с принципами
всеобщности (категорического императива) и взаимности (золотого правила).
Следует провести различие между законом и правозаконно-стью. Но для понимания этого
положения необходимо осознание различий между законом и правом, что не всегда имеет место.
Например, Кельзен утверждал, что поскольку законность есть формальное соответствие правовым
нормам, то всякое государство есть правопорядок и соответственно правовое государство. Верно, что
закон представляет собой важный инструмент и атрибут любого государства, обеспечивающий его
универсальность. Он обладает некоторой формой всеобщности в том смысле, что его правомерность
и авторитет должны признать все и соответственно все должны ему подчиняться. Как справедливо
подчеркивал В.П.Вышеславцев, «закон есть первая субстанция власти. Все великие властители и
цари были прежде всего законодателями (Соломон, Моисей, Наполеон, Юстиниан). В законе и через
закон власть существенно изменяется: она перестает быть произволом и становится
общеобязательной нормой».
Но тем не менее, если принять позицию Кельзена, то любой закон, принимаемый в любом
государстве, по логике вещей надо признать правозаконным. В целом трудно себе представить го-
сударство без законов и без определенных правовых норм. В этом плане любое государство есть
определенный законом правопорядок. Мы говорим о римском праве, но в то же время исходим из
того, что правовое государство — это исторический феномен, возникший на известном этапе
исторического развития западного общества, а именно в Новое время, с возникновением буржуазных
общественных отношений. Это, по сути дела, означает, что республиканский и императорский Рим
имел право, правопорядок, но в то же время не был правовым государством.
В данной связи обращает на себя внимание тот факт, что выражение «lex Romanae» можно
толковать и как римский закон и как римское право. Здесь нет сколько-нибудь четкого разгра-
ничения между понятиями права и закона, между правом и государством. В этом плане все древние и
средневековые государства имели законы и правопорядок, при этом еще не будучи правовыми
государствами. Причем это относится ко всем без исключения формам правления — деспотической,
аристократической, олигархической, республиканской и др. То же самое относится и к современным
тоталитарным государствам, которые зиждились на беззастенчивом нарушении основополагающих
прав человека.
Одновременно правозаконность предполагает равное отношение государства ко всем без
исключения гражданам государства. «Всякий, кто обладает политической властью,— писал
Л.Дюги,— будет ли это отдельный человек, класс или численное большинство страны, обладает ею
фактически, а не по праву, и действия, которые он производит, приказы, которые он формулирует,
законны и обязательны, для повиновения только в том случае, если они соответствуют верховной
норме права, обязательной для всех управляющих и управляемых». Правозаконность предусматривает
также, что государство может принять, регулировать, модифицировать и исправлять законы не
самочинно, а лишь в известных, установленных правом ограниченных пределах. Т.Гоббс одним из
первых сформулировал эту мысль так: «Никакие решения предыдущих судей, какие когда-либо были,
не могут стать законом, если они противоречат естественному праву, и никакие судебные
прецеденты не могут делать законным неразумное решение или освободить данного судью от