 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
50
соответствующей страны. Например, одно и то же немецкое слово «Bundesrat» применительно к
Германии переводится у нас «Бундесрат», а применительно к Австрии и Швейцарии – «Федеральный
(или Союзный) совет». В переводах итальянской Конституции, да и многих других для понятия
«публичный» выбран эквивалент «государственный», тогда как «государственный» есть лишь
разновидность «публичного». Здесь просматривается стремление подвести переводимый текст под
принятую у нас терминосистему, однако оно приводит к искажению смысла переводимого текста.
Не всегда положительную роль играет традиционность употребления терминов в русском переводе.
Будучи однажды примененным, термин оставляется в тексте другими переводчиками, даже
относящимися к различным поколениям. До сих пор оказывают влияние на словоупотребление
переводы зарубежных конституций, сделанные еще в дореволюционное время. Они, правда, обычно
отличались высоким качеством и часто заслуживают сохранения применительно к старым и старинным
конституциям.
При переводах конституционного материала часто не учитывается различие терминосистем, из-за
чего один и тот же, казалось бы, термин имеет неодинаковые значение и объем в отечественном и
иностранном праве. В качестве примера можно указать на весьма употребимый во французском праве
термин «regime politique», дословно переводимый как «политический режим». В нашем представлении
он означает способы и методы осуществления государственной власти. Во французском
конституционном праве этот термин многозначен и служит для обозначения различных явлений и
институтов. Так, в одном из словарей политической науки и политических институтов* указывается,
что под политическим режимом понимается особый способ, которым организуется публичная власть, то
есть порядок назначения, компетенция и юридические и политические правила, управляющие
отношениями в системе власти. В более широком смысле этот же термин включает не только
конституционную организацию государства, но и также иные субъекты политического процесса, такие,
как политические партии, СМИ, а также права, свободы и механизмы «политической социализации»
граждан. Этим термином могут обозначаться и совокупность институтов демократии, понятия
авторитаризма и тоталитаризма (в последнем случае он совпадает по значению с термином
«политический режим», употребляемым в российской науке конституционного права).
* Hermet G., Badie В., Bimbaum P., Braud Ph. Dictionnaire de la science politique et des institutions politiques. P.: 1996, p.238.
При работе с переводными текстами конституций и других нормативных актов надо эти
обстоятельства иметь в виду.
§
3. ПРИНЯТИЕ, ИЗМЕНЕНИЕ И ОТМЕНА КОНСТИТУЦИЙ
1. Принятие конституций
Двухсотлетняя история конституционализма выработала несколько способов принятия конституций.
Общая тенденция в этом процессе – постепенная демократизация, постоянно возрастающее вовлечение
избирательного корпуса. Существуют следующие способы принятия конституций.
Наименее демократический из них –
октроирование (от франц. octroyer
– жаловать, даровать), то
есть дарование конституции односторонним актом главы государства (монарха). Такие конституции в
начале прошлого века часто именовались хартиями. Такова, например, Хартия 1814 года, которую
Людовик XVIII предоставил на основе собственной власти (хотя вряд ли полностью по собственной
воле) французскому народу: «Мы добровольно и в силу свободного осуществления нашей королевской
власти даровали и даруем, уступили и пожаловали нашим подданным как за себя, так и за наших
преемников навсегда нижеследующую конституционную Хартию...»
В более позднее время октроированными были марокканская Конституция 1911 года, японская 1889
года, абиссинская 1937 года. Монархи октроировали конституции, конечно, не по доброй воле, а
опасаясь потери трона в результате народных выступлений (как теперь говорят – социального взрыва).
Впрочем, изредка можно встретить конституцию, октроированную не столь уж давно. В качестве
примера можно привести Конституцию Княжества Монако 1962 года. В ее преамбуле говорится: «Мы
(т. е. Князь Ренье III. – Авт.) решили даровать государству новую конституцию, которая по Нашему
высочайшему желанию будет отныне рассматриваться как Основной закон Государства...»
Октроированный характер конституции внешне выражается в соответствующей – иногда
развернутой, иногда весьма краткой– формуле, обычно помещаемой в преамбуле и указывающей на
источник происхождения конституционного акта, как было показано в приведенных выше цитатах.