 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
233
сти, согласия. Договор могут заключать субъекты права, равные по своей возможности на волеизъявле-
ние. В содержании договора лежат, как правило, эквивалентные отношения (по крайней мере, с позиций
участников договоров). Наконец, договор – это итог, результат добровольного согласия его участников.
Всякие отклонения от этих условий являются недопустимыми, превращают договор в той или иной сте-
пени в нечто ничтожное, недействительное.
Этот метод называют иногда диспозитивным, полагая, что он предоставляет субъектам права
широкие возможности автономного, свободного поведения, выбора соответствующих решений. И толь-
ко в случаях, когда стороны не могут сами договориться о содержании своих отношений, этот метод
предлагает руководствоваться соответствующими установленными правилами в сфере имущественных
отношений.
Однако в последнее время одной из общепланетарных тенденций становится вмешательство го-
сударства в имущественные отношения – слишком сложными и социально значимыми становятся эти
отношения. Способы такого вмешательства весьма разнообразны – типовые договоры, регистрацион-
ные средства, лицензирование, сертификации и т.д.
В отличие от диспозитивного метода выделяют императивный метод, в основе которого лежат
отношения «власти-подчинения». Этот метод наиболее широко действует в сфере охранительной функ-
ции права – уголовное, административное право. Здесь нет отношений равенства, напротив, здесь воз-
никают отношения, которые характеризуются неравенством их участников и по содержанию отноше-
ний, и по правовому статусу участников, и по набору правомочий и обязанностей.
Но единство предмета и метода характеризует не все отрасли права. Возникают новые отрасли
права – космическое, экологическое, информационное (компьютерное) и некоторые другие, которые
обособляются пока что по своему предмету, а метод регулирования для этих отношений может еще вы-
рабатываться, может быть смешанным или вообще не иметь четкого содержания. Кроме того, возника-
ют и так называемые комплексные отрасли права, которые охватывают несколько областей жизнедея-
тельности общества, т.е. имеют несколько связанных между собой предметов регулирования, например,
аграрное право.
Наконец, выделяют и такие структурные подразделения, как подотрасли права – более дробное
объединение правовых норм – земельное, водное право и т.п.
Какое значение имеет это структурное членение права, вся эта непростая проблематика предмета
и метода правового регулирования?
Прежде всего, системность и структурность – это объективные свойства права как социального
института. Их знание – это знание важнейших сторон права. Но, кроме того, изучение этих свойств по-
зволяет осуществить упорядочение, систематизацию законодательства, а следовательно, и наиболее
эффективную реализацию права.
Соотношение системы права и системы законодательства – одно из трудных научных и практи-
ческих проблем теории права. Разумеется, если стоять на позициях обоснованного нормативизма, пола-
гая, что закон, как это выше аргументировалось, всего лишь одна из форм права, то тогда законодатель-
ство (совокупность законов) также оказывается одной из форм выражения права, одним из источников
права (позитивного, положительного, объективного). Если же разводить право и закон с позиций есте-
ственно-правовой концепции, если под правом содержательно понимать нравственные начала, некие
рассудочные построения, то тогда, конечно, и законодательство становится независимым, оторванным
от права. Тогда получается, что система права и система законодательства живут отдельной, порой даже
и не связанной между собой жизнью. Но я думаю, что в социальных реалиях дело обстоит не так про-
сто.
Конечно, проблема соотношения системы права и системы законодательства существует объек-
тивно. Если система права складывается из отраслей, подотраслей права, правовых институтов, право-
вых норм, различных взаимосвязанных между собой блоков, то система законодательства (в узком
смысле) складывается из нормативно-правовых актов, их структурных подразделений.
И вопрос стоит таким образом – как и какие системные элементы права находят свое выражение
в системных элементах законодательства? Иными словами, проблема та же, что и при изложении нор-
мы права в статьях, частях, иных структурных единицах нормативно-правового акта, но тут она – эта
проблема – более сложная. Речь идет об ином – о количественном и структурном отображении права и
реальном законодательстве.
Разумеется, когда все право, как и Древнем Риме, укладывалось в XII таблиц, не возникали про-
блемы и системы законодательства. В этих таблицах были и нормы уголовного права, и нормы граж-