 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
158
закономерность (а такие взгляды тоже отстаиваются: коллективизм, де, в конечном счете всегда ведет к
тирании, деспотии, диктатуре), то тогда социализму конец, он заслуживает, конечно же, не обществен-
ного порицания, а смертного приговора.
Вот почему так важно было в теоретическом плане выделять не только закономерное, но и слу-
чайное, формулировать его характеристики, значение, его роль как создателя того или иного направле-
ния в общественном состоянии, развитии, перехода общества от стабильности к эволюции, а подчас и к
революционным переменам.
Сторонников же абсолютного детерминизма не смущали даже многочисленные несоответствия
«закономерностей», подчас действительно и насильственно внесенных, внедренных ими в обществен-
ную жизнь, и самой жизнью российского общества в его исторически сложившихся, имеющих глубокие
духовные корни, традициях и тенденциях, реальных формах социального бытия.
Обнаруживающийся при этом неутешительный разрыв между формальными правовыми поло-
жениями, раскрытыми «абсолютными детерминистами» как нечто закономерное, объективное, научное,
и фактическим правовым состоянием российского общества, особенно в части прав и свобод человека,
по существу игнорировался теорией государства и права. А ведь какие сокрушительные выводы для
всей социалистической правовой, и не только правовой, системы могли быть сделаны, если бы в пред-
мет юридической науки именно на теоретическом уровне включалось случайное в праве, какие бы
практические выводы могли быть сделаны на этой теоретической и, соответственно, методологической
основе!
Но нет, не учитывалось, что в правовой жизни общества в кризисных ситуациях могут возникать
состояния неопределенности, неустойчивости, и тогда субъективное, случайное, самоорганизующееся
задает подчас самые неожиданные направления развития, перемен, формирует определяющие тенден-
ции, переходы общества из одною иранского состояния в другое, и эти процессы не могут не входить в
предмет теории права.
Наконец, право как социальный институт. Именно в таком качестве оно обозначено в сформули-
рованном выше определении предмета теории права. Это также принципиальное положение, отражаю-
щее современный уровень теоретического изучения права.
Дело в том, что право изучают и другие науки. Что же при этом остается теории права?
Философия, например, изучает право как одну из сфер проявления глубочайшего противоречия
человеческого бытия – свободы воли (выбора) человека и предопределенности, заданности его поведе-
ния объективными условиями существования: материальными, а в религиозных системах – также и ду-
ховными (Божья воля, Божий промысл, провиденье, судьба).
Пожалуй, не было ни одного крупного философа, мыслителя (в их числе Боэций, Абеляр, Кант,
Гегель, Маркс, Сорокин и многие другие), кто бы не пытался решить эту вечную проблему, высказаться
по ее существу. И право, конечно же, самый благодатный пласт общественной жизни для размышлений
на эту тему. Ибо если существует свобода воли человека, свобода выбора, значит, существует и ответ-
ственность, в том числе юридическая, за поступки, в том числе за нарушение правовых предписаний. А
если все задано внешней, посторонней волей, все предопределено, все запрограммировано, все фаталь-
но, причем тогда здесь человек? Он всего лишь нечто овеществленное, марионетка, кукла, исполнитель
того конкретно-злого или конкретно-доброго, которое с какой-то целью, а, возможно, и без нее замыс-
лило, задумало, осуществляет нечто могущественное и внешнее по отношению к человеку. А если
представить, что свобода воли человека ничем не ограничена, ничем не детерминирована, то какой же
тогда произвол, какой эгоцентризм, какое повреждение нравов будут царить в общественной жизни.
Словом, крепкий орешек – и не только по части юридической ответственности, – пытается вот уже пару
тысячелетий разгрызть философия, рассматривая проблему свободы человеческой воли и ее соотноше-
ния с внешним, объективным, в марксистской концепции – материальным.
И тут же возникает еще одна философская проблема: что собой представляет само право? Не во-
ля ли оно само – государства, господствующего класса, а может быть, правителей, Бога? Есть ли, что-то
предопределенное, объективное в праве, или оно также продукт человеческой деятельности, свободного
выбора, со всеми вытекающими отсюда последствиями?
И вот именно в рамках тех или иных философских систем формулируются представления о пра-
ве как о сумме естественных прав человека – неотъемлемых условиях самого его существования и вос-
производства, и о правах (обозначаемых как законы), созданных или утвержденных государством. Под
естественными правами понимаются опять же внешние по отношению к человеку материальные или