 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
87
этом интердикте [uti possidetis] никакого значения не имеет, является ли владение законным
или незаконным в отношении прочих лиц; ведь любой владелец тем самым, что он является
владельцем, имеет больше права, чем тот, кто не владеет.
Павел подтверждает недопущение при владельческом интердикте постановки вопроса о
правомерности или неправомерности владения в отношении прочих лиц, кроме самих спорящих
сторон, оставляя место лишь рассмотрению фактов и исключая всякие правовые вопросы.
Мотивировка юристом положения, что самый факт владения сообщает владельцу больше права,
чем лицу не владеющему, подразумевает признание преторским правом за фактами значения
основания права владения.
Приведенное Павлом различие правомерного и неправомерного владения — possessio iusta и
iniusta
— имело двоякий смысл. Первое — possessio iusta — признавалось при наличии какого-
либо юридического основания и противополагалось владению неправомерному, лишенному
всякого юридического основания, как у вора или грабителя. В другом смысле possessio считалась
iniusta — неправомерным владением лишь в тех случаях, когда оно осуществлялось кем-либо
неправомерно, злоумышленно или порочно, вопреки воле предшествующего владельца —
«порочное владение» (vitiosa possessio). Сюда относились случаи, когда владение отнималось у
предшествующего владельца насильственно или тайно — possessio violenta, possessio clandestina,
или удерживалось, несмотря на требование возврата, прекаристом — possessio precaria.
Владение неправомерное (iniusta) могло быть одновременно недобросовестным, а именно, если
владелец знал или должен был знать о неправомерности своего владения, или добросовестным,
если он не знал и не должен был знать об этом.
168. Случаи предоставления владельческой защиты держателям. Римское право знало,
однако, и таких держателей, которые в собственных интересах охранялись путем интердиктной
защиты. Владение как бы раздвоялось: одни владели для давности — ad usucapionem, другие для
защиты — ad inter-dicta. Сюда относились:
(1) Залоговые кредиторы (п. 406), как правило, принадлежавшие к классу землевладельцев и
ростовщиков, получавшие до уплаты долга вещи должника в залог, рассматривались, как
юридические владельцы, хотя хранили вещи для залогодателя. По уплате обеспеченного залогом
долга, они обязаны были вернуть вещь, находившуюся в их временном владении, по
принадлежности. Практические интересы залогодателей по продолжению давностного владения,
начатого до установления залога, обеспечивались фикцией, что владение для них осуществлялось
залогодержателем.
Qui pignori dedit, ad usucapionem tantum possidet (D. 41.3.16). -
Тот, кто отдал в залог,
владеет только для давности.
(2) Пережитком прежних аграрных отношений было признание юридическим владельцем того,
кто владел вещью прекарно, до востребования (п. 474).
Основания, по которым защищалось прекарное владение, являвшееся по существу простым
держанием, не могут считаться выясненными.
(3) Юридическими владельцами считались также и секвесторы, т.е. лица, которым отдавались
на хранение предметы, по поводу которых велся судебный спор (п. 484). Очевидно, основанием
предоставления таким лицам владельческой защиты служила неизвестность (до решения спора о
вещи), для кого держит секвестор спорную вещь, и кто должен считаться ее владельцем.
§ 54. Приобретение владения
169. Характер приобретения. Приобретение владения всегда устанавливается впервые и
самостоятельно самим лицом, желающим владеть предметом. Все способы приобретения
владения в классическую эпоху представлялись римским юристам как первоначальные, всегда
осуществлявшиеся впервые приобретателем. «Мы приобретаем владение через нас самих» (per
nosmet ipsos) — утверждал Павел (D. 41. 2.1.2). Это, конечно, не исключало помощи и содействия
подвластных и рабов римского домовладыки, но владение возникало только в лице последнего.
Требовалось лишь, чтобы оба элемента владения — волевой и материальный (п. 163) — были
осуществлены им или для него самого. В тех случаях, когда приобретение владения облегчалось
тем, что шло от лица, уже осуществившего владение, путем передачи предмета владения, можно