 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
163
возражениями, которые можно было противопоставить цеденту (продавцу наследства).
Neque amplius neque minus iuris emptor habeat, quam apud heredem futurum esset (D. 18.4.2. pr.
Ульпиан). -
Покупатель должен иметь не больше и не меньше прав, чем имел бы наследник
[если бы он оставил наследство за собой].
Мы видели выше (п. 364), что подвижность права требования зародилась в наследственных
правоотношениях; теперь мы видим, что эта подвижность проходит в строго ограниченных
рамках: neque amplius neque minus, как говорит Ульпиан, а ровно столько. Это положение,
зародившееся в наследственном праве, получило в устах того же Ульпиана обобщение,
перешедшее в века. В 46-й книге комментария Ульпиана к эдикту, которая, как можно заключить
из сопоставления с инскрипцией (указатель источника) в D. 38. 7.2, трактовала о наследстве,
содержится следующее знаменитое изречение:
Nemo plus iurts ad alium transferre potest quam ipse haberet (D. 50.17. 54.
Ulpianus libro 46 ad
edictum). - Никто не может перенести больше прав на другого, чем он имел бы сам.
Имеются веские основания считать, что самая идея о переносе права —
ius transferre, в
особенности в отношении долговых требований, зародилась именно при продаже наследства,
этого экономически наиболее яркого случая мобилизации обязательственного требования.
368. Неудобства, связанные с procuratio in rem suam. Как же происходила цессия исковых
требований в составе общей массы проданного наследственного имущества? Это происходило уже
известным нам способом, состоявшим в использовании института полномочия, procuratio in rem
suam. По словам Папиниана —
venditor hereditatis emptori mandat actiones (p. 2.15.17). -
продавец наследства доверяет
покупателю свои исковые требования.
Однако этот способ таил в себе опасность в виде недостаточной обеспеченности интересов
приобретателя наследственных долговых требований.
Традиция неподвижности обязательства была настолько сильна, что, несмотря на
состоявшуюся путем procuratio in rem suam уступку требования, продавец сохранял право
заключать мировую сделку с должником.
Venditor hereditatis, emptori mandatis actionibus, cum debitore hereditario, qui ignorabat
venditam esse hereditatem, transegit (D. 2.15.17). -Продавец наследства, цедировавший исковые
требования покупателю, заключил мировую сделку с должником, не знавшим о состоявшейся
продаже наследства.
В этом случае требование покупателя (цессионария) к должнику было парализовано эксцепцией
(возражением) о состоявшейся мировой сделке. Перед римскими юристами встал вопрос: как
сделать, чтобы —
in rem suam procurator поп debet carere propria lite (D. 3.3.25). -
цессионарий, этот
доверенный в свою пользу», не должен был лишиться собственного искового требования.
Осознана была необходимость того, чтобы формальное полномочие превратилось в
собственное исковое требование, и чтобы это полномочие стало безотзывным, неотменяемым по
воле продавца наследства. Необходимость ограничить права продавца особенно остро ощущалась,
когда покупатель наследства, не получив procuratio in rem suam no отдельным искам, все-таки
производил расчеты с должниками наследства, а продавец, несмотря на это, обращался с своей
стороны к должникам с требованием уплаты (D. 2.14.16).
369. Предоставление покупателю наследства самостоятельного иска по приобретенным
долговым требованиям. Еще в середине II в. н. э. покупателю наследства давался иск, вызванный
потребностями оборота, actio utilis; покупатель уже действовал не как procurator, а от своего
имени. Даваемая покупателю actio utilis
строилась, повидимому, на предположении (фикции) о
том, будто бы покупатель является сам наследником — ас si heres esset. Мы уже видели выше,
что это предположение было исходным моментом для защиты прав покупателя наследства по in