 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
161
чужого имени в легисакционном процессе.
Аналогичное правило применялось в материальном праве Квинтом Муцием Сцеволой, жившим
около 125 г. до н. э., т. е. в период перехода от легисакционного процесса к формулярному (п. 52).
Nec paciscendo пес legem dicendo пес stipulando quisquam alteri cavere potest (D. 50.17. 73.4). -
Ни путем соглашения, ни установлением условий сделки, ни путем стипуляции никто не
может обусловливать права для другого.
Архаический стиль этого изречения, восхождение его к верховному жрецу и юристу эпохи
veteres Квинту Муцию Сцеволе показывают, что не только во времена составителей Дигест, но и в
классическую эпоху эти правила повторялись с чувством почтения; однако живым голосом (viva
vox) права они уже не были.
364. Использование института когнитора и прокуратора для совершения цессии. Как в
процессе, так и в долговых отношениях появляется фигура когнитора, представителя, который
назначается стороной путем торжественной формулы, произносимой перед претором в
присутствии противника. Правовая фигура когнитора была использована для цессии (уступки
требования), т. е. для замены прежнего кредитора новым. В этих случаях в исковом требовании (в
интенции) обозначалось имя кредитора, а в части формулы, относящейся к решению,
кондемнации, обозначалось имя когнитора и решение выносилось в его пользу или против него, а
не в пользу или против прежнего кредитора (Гай. 4. 86).
Этот институт представителя-когнитора, а в несколько более поздней стадии — прокуратора,
был использован для осуществления цессии, или для замены прежнего кредитора новым. Для этой
цели старый кредитор (К¹) назначал нового кредитора (К²) своим procurator in .rem suam, т. е.
таким представителем, который управомочен обратить взыскание в свою пользу, не будучи обязан
отчитываться.
Таким образом, procuratio in rem suam стала по сути дела цессией; доверитель, он же прежний
кредитор, становился цедентом, т. е. лицом, уступающим свое право требования, а «доверенный в
свою пользу», procurator in rem suam, становился новым кредитором, приобретателем прав цедента
или цессионарием, выражаясь в послеюстиниановых терминах. Но при этом обходном способе
цессии существовало опасение, что смертью цедента (формально: доверителя-мандатора) данная
доверенность — procuratio in rem suam, прекратит свое действие, как и всякий мандат, а вместе с
тем отпадет и цессия. Кроме того, цедент, как всякий доверитель-мандатор, мог отменить пра-
вомочие. Тут практика выработала remedia — правовые средства помощи, а именно: если
прокуратор уже предъявил иск, то после вступления должника в ответ по иску правомочие может
быть отменено лишь при наличии уважительных причин — causa cognita.
Выросшая на формальной почве полномочия цессия именуется в источниках терминами этого
именно института. Например, когда сонаследники, при распределении между собою долговых
требований, цедируют (уступают) друг другу эти требования, то это выражается римским
юристом так:
Alter alteri andat actiones procuratoremque eum in rem suam tacit (D. 10. 2. 2. 5). - Один другому
уступает [буквально: поручает] требования и делает его «поверенным, действующим в свою
пользу».
365. Цессия как продажа долговых требований. Нередко юристы конструировали цессию как
продажу цедентом цессионарию своего права требования с должника: nomen debitoris vendidit —
цедент продал право требования с должника (D. 46. 1. 36).
Такая конструкция подсказывалась самой жизнью. Мы уже видели, что продажа исковых
требований стала бытовым явлением.
Можно считать, что подвижность обязательственных требований возникла главным образом в
связи с продажей наследства как единого целого, охватывающего и телесные вещи и права
требования. Не случайно продажа искового требования объединена в Дигестах с продажей
наследства в одном титуле: De hereditate vel actione vendita (D. 18. 4).
На примере продажи наследства как совокупности вещей и долговых требований, мы можем
проследить развитие института цессии от начальной стадии до конечной.