 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
13
оборота, независимо от их гражданства.
12. Сближение систем. Дуализм противоположных укладов — цивильного права и права народов
— не мог не привести к их взаимному слиянию. Этому процессу способствовал, прежде всего,
собственный интерес господствующего класса в развитии гражданского и торгового оборота и
укреплении торговых сношений во всех областях покоренного мира. Унификация права
содействовала этому развитию. Предоставление перегринам прав римского гражданства
оказывало не меньшее влияние на это развитие. Наконец, преторское право, судебный обычай,
неиссякаемая активность юриспруденции привели к тому, что ius civile и ius gentium стали
постепенно сливаться. Преторское право, поддерживая и развивая ius civile, реально проводило
принципы ius gentium. В этом же направлении двигалось новое обычное право, слагавшееся в
недрах торгового оборота. Особенно сильно содействовало развитию ius gentium новое толкование
права — nova interpretatio iuris. За 50 лет до н. э. оно выдвинуло значение воли, как
существеннейшего элемента юридических сделок. Другим, столь же могущественным фактором
развития ius gentium являлось введение так называемой экстраординарной когниции, как более
свободной формы разбирательства споров (п. 90-91).
Строгость и формализм цивильного права особенно долго держались в области семейных и
наследственных отношений, на которых почти не отражалось действие ius gentium. Наоборот,
обширная область оборота движимостей, едва намеченная в цивильном праве, развивалась под
влиянием ius gentium. Подчеркивая распространенность права народов, римские юристы относили
к его области такие исконные институты, как рабство (Гай. 1. 82; D. 1. 5. 4. 1) и даже связанное с
завоевательной политикой Рима право военной добычи (D. 41. 1.5. 7). С особенной силой и
быстротой сказалось влияние ius gentium на область договорных отношений. Под этим влиянием
создались новые типы договоров, которые, в отличие от цивильного права, строились на основе
простого соглашения сторон, независимо от каких-либо торжественных обрядов и вообще
формальностей. Описанное влияние права народов на ius civile было взаимным, так как институты
права народов быстро поглощались цивильным правом, и одновременно шел процесс включения
(и усовершенствования) старых цивильных норм в право народов. Так, старые цивильные сделки
стипуляции (Гай. 3. 93) (см. п. 433), письменного обязательства (Гай. 3. 133). (см. п. 449) и
погашение обязательств — acceptilatio (D. 46. 4. 8. 4) (см. п. 348) стали распространяться и на
Перегринов и на провинции. Этот процесс все усиливался с развитием римской экономики, так
что сами римляне приравнивали ius gentium к ius civile.
Quod autem gentium, idem civile esse debet (Цицерон, De off., 3.17.). -Что же относится к праву
народов, то должно быть признаваемо и цивильным.
На теоретическую выработку представлений об ius gentium оказали большое влияние доктрины
греческой философии, перенесенные и усвоенные римскими юристами. Для них ius gentium,
конечно, всегда оставалось правом чисто римским, а отнюдь не правом иностранным.
Теоретически право разделялось юристами на две области права: цивильного и права народов. Тут
обнаруживалось влияние Аристотеля, разделявшего право на естественное и законное (ius naturale
и ius legitimum). Это раздвоение повторяет Цицерон (De origine iuris, 1.130). В него вносит новую
основу Гай (II в. н.э.), противополагающий цивильному праву, как продукту законодательства ius
gentium как порождение естественного разума (ratio naturalis).
На смену описанному представлению пришла новая теория, различавшая три порядка. Она
противопоставляла право народов не праву цивильному, а праву естественному (п. 14) в смысле
стоической философии, согласно которой iure naturae omnes homines aequales sunt
— по праву
природы все люди являются равными.
13. Aequitas (справедливость). Изложенное противоположение права народов цивильному
праву дополнялось в эпоху принципата противоположением ius aequum (справедливое право, или
aequitas) — строгому праву, ius strictum. Практикой юристов был введен в обиход принцип
справедливости. Закрывая глаза на такое вопиющее неравенство, как рабство, на жестокую
эксплуатацию богатыми рабовладельцами свободных бедняков, римские юристы говорят о
справедливости, как начале равенства всех в области права и перед законом, умеряющем остроту
и тяжесть требований цивильного права. В области частного права принцип справедливости долго
понимался юристами чисто эмпирически и практически, как стремление идти навстречу
нарождавшимся требованиям морали и справедливости. В конце республики и право