 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
23
нечестивым. Более того, это единство объекта требует единства веры и религиозных обрядов и дает
ловким людям предлог изображать своих противников нечестивыми, заслуживающими как божеского,
так и человеческого наказания. Коль скоро всякая секта уверена, что только ее вера и культ угодны
Божеству, секты начинают враждовать друг с другом. Нетерпимость почти всех религий, признававших
единого Бога, столь же примечательна, как и противоположный принцип, свойственный политеистам.
Теизм изображает Божество бесконечно превосходящим людей, такое Божество в связи с
суеверными страхами способно повергнуть дух человека в состояние самой крайней угнетенности и
приниженности. Монашеские добродетели – умерщвление плоти, покаяние, смирение, пассивное
страдание – представляются единственными подобающими человеку качествами. Когда же богов
признают лишь в незначительной мере превосходящими людей, что имеет место в политеизме, то люди
бывают свободнее в своих обращениях к ним. Отсюда возникают активность, подъем духа, храбрость,
великодушие, любовь к свободе, которые ведут к возвышению любого народа.
Соотношение философии и религии
Для понимания позиции Юма по этому вопросу обратим внимание на различение им «утонченных»
религиозных идей и вульгарных идолопоклоннических представлений, истинной и ложной религий.
Истинная религия, согласно мнению философа, связана с верой, основанной на разуме: весь строй
природы свидетельствует о существовании разумного Творца. В качестве «продуктов извращения
истинной религии» появляются два вида ложной – суеверия и исступления [2–6. С. 605–610].
Источниками суеверий являются слабость, страх и меланхолия в сочетании с невежеством. При таком
состоянии духа человек склонен приписывать свои бесконечные несчастья неизвестным агентам, и там,
где реальные объекты, вызывающие страх, отсутствуют, душа отыскивает объекты воображаемые,
приписывая им беспредельную мощь и злобность. Способы их умиротворения представляют собой
рекомендуемые «глупостью и мошенничеством» необъяснимые, абсурдные церемонии, обряды,
ритуалы, умерщвления плоти, жертвоприношения.
Источниками исступлений философ считает надежду, гордость и богатое воображение в сочетании
с невежеством, самонадеянность, связанную с превосходным здоровьем и жизненной энергией. При
таком состоянии духа воображение переполняется величественными, но путаными представлениями.
Все смертное и тленное исчезает как недостойное внимания. Воображению предоставляется полный
простор в невидимых областях или мире духов. Это порождает восторженность, увлеченность и
удивительные полеты фантазии. Восторги приписываются непосредственному вдохновению,
даруемому тем божественным существом, которое является объектом поклонения. И вскоре такая
вдохновенная личность начинает видеть в себе возлюбленную избранницу божества. В высшем
проявлении исступления любая причуда приобретает священный характер, человеческий разум и даже
нравственность отвергаются как лживые советники, и безумный фанатик слепо и безоговорочно
предает себя мнимо безошибочному духу и вдохновению свыше.
Эти два вида ложной религии оказывают негативное влияние на общество и правительство. Во-
первых, суеверие выгодно для власти духовенства, а исступление не менее или даже более ей
враждебно, чем здравый рассудок и философия. Суеверие, опираясь на страх, печаль и подавленность
духа, заставляет человека искать помощи у другой личности и вверять ей свои упования: этому обязаны
своим изобретением жрецы, духовенство. Люди же, охваченные исступлением, освободились от гнета
духовных лиц (квакеры, индепенденты, просвитериане), но считают себя достаточно достойными,
чтобы приблизиться к Богу без всякого человеческого посредничества, и даже действительно
приближенными к нему посредством созерцания и внутренней беседы. Фанатик сам себя освящает и
придает своей особе священный характер без внешних церемоний и обрядов.
Во-вторых, религии, связанные с исступлением, сперва более жестоки и насильственны, чем те,
которые связаны с суеверием, но быстро становятся более мягкими и умеренными (в качестве примеров
приводятся сектанты – анабаптисты, левеллеры, квакеры). Исступлению сначала свойственно
неистовство, под влиянием фанатизма попираются общепризнанные правила разума, морали и
благочестия. И тогда исступление вызывает наиболее жестокие беспорядки в человеческом обществе.
Однако неистовство, подобно неистовству грозы и бури, быстро истощается. Когда первый пароксизм
исступления минует, люди во всех фанатических сектах, естественно, впадают в своих
священнодействиях в апатию и безразличие. Суеверие, напротив, вкрадывается постепенно и незаметно
и делает людей смиренными и покорными, оно не враждебно гражданским властям, кажется
безобидным народу, пока жрец, твердо установив свою власть, не станет тираном и источником
беспорядка в человеческом обществе в силу вызываемых им бесконечных раздоров, преследований и