 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
131
произведения формируется, таким образом, как некоторая «равнодействующая сил»*. Поэтому для
того, чтобы с пользой применять закон соответствия содержательных и стилевых доминант,
необходима практика и тренировка.
___________________
* Удачный и очень плодотворный образ «стиля как равнодействующей» впервые применил А.Н. Соколов; см. его кн.
«Теория стиля» (С. 125–130).
Акцентируем внимание на следующем важном моменте: и содержательные, и стилевые доминанты
определяются в значительной степени интуитивно, в процессе «обмена чувств на мысли», связанного с
первичным восприятием. Поэтому при определении доминант от исследователя требуется, во-первых,
некоторая эстетическая чуткость, вырабатываемая практикой, во-вторых, свобода от шаблона,
«честное», по выражению А.П. Скафтымова и непредвзятое чтение, и в-третьих, умение грамотно
использовать понятийно-терминологический аппарат. Проиллюстрируем последнее условие на примере
анализа пафоса произведения.
Приемы анализа доминант
Общим местом в методической, учебной и даже научной литературе, не говоря уж о практике
преподавания, стало, например, одинаковое для всех писателей определение критической
направленности: «обличает и бичует» у нас и Лермонтов, и Гоголь, и Некрасов, и Толстой, и Щедрин, и
Чехов... Тонкие различия в эмоциональном пафосе – одном из интереснейших и важнейших аспектов
творчества – при таком словоупотреблении, естественно, стираются полностью. А между тем эти
различия анализом доминанты улавливаются вполне, хотя и в «первом приближении». Применим
категорию иронии – и обособится от иных типов художественного отрицания скептическая усмешка
Чехова; понятие отрицающего трагизма выделит из общего ряда Достоевского; мы увидим чистую
сатиру в стихотворении Маяковского «О дряни», сложный сплав сатиры с юмором в творчестве Гоголя,
где и сострадание, и «смех сквозь слезы»; и инвективу лермонтовского стихотворения «Смерть поэта»,
где уже вовсе не до смеха.
Заметим, что, в отличие от шаблонных общих характеристик, в равной мере прилагаемых к самым
разным писателям, правильное определение доминант прямо ведет к дальнейшей дифференциации, к
дальнейшему сравнению, а следовательно, к более точному выявлению индивидуального своеобразия.
Так, единый пафос сатиры по-разному конкретизируется применительно, например, к упомянутому
выше стихотворению Маяковского, к «Войне и миру» Толстого, к «Истории одного города» Салтыкова-
Щедрина и др. Маяковский, высмеивая, издевается, но в его смехе явственная тревога («Скорее головы
канарейкам сверните, чтобы коммунизм канарейками не был побит»). У Толстого в основе сатиры –
презрение, иногда негодование и издевка, но без всякого оттенка трагизма. А сатирический смех
Щедрина воистину горек.
С чего начинать анализ – с доминант формы или содержания? Как явствует из теоретических
принципов, изложенных в первом разделе, это не имеет большого значения. Начинать надо с того, что
легче определить. В одном случае это будут доминанты формы, в другом – содержания. Так, в
частности, многие виды пафоса (особенно это касается сатиры, инвективы, романтики, героики),
становясь доминантами, обнаруживаются легко и сразу. Они в этом случае почти однозначно
подсказывают направление поиска стилевых доминант – при сатире это условность изображенного
мира, при романтике повышенная риторичность и т.д. Другие же доминанты более скрыты (типы
проблематики, пафос иронии, сентиментальности и т.п.), и для облегчения их поиска целесообразно
начинать с бросающихся в глаза доминант стиля (сложная композиция, психологизм, описательность,
фантастика и т.п.). Иногда же (например, в анализах лирических стихотворений) целесообразно идти от
первого синтетического впечатления, в котором форма и содержание еще существуют в слитном виде, и
затем уже разбираться в содержательных и стилевых доминантах. Во всех случаях выделением
доминант дело не ограничивается, анализ идет дальше по пути, намеченному целостным восприятием, и
«по дороге» обогащает наши представления о содержании и поэтике произведения, подготавливая