 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
99
же мелодия в нотной записи
— пространственную. Напечатанная книга имеет пространственную
структуру, а при чтении ее вслух — временную.
Казалось бы, между буквой и ее фонетическим звучанием нет ничего общего. Но произнесеный и
напечатанный тексты тождественны в информационном плане (если пренебречь той информацией,
которая передается интонациями). Очевидно, они имеют структурное сходство. Именно в таком смысле
можно говорить о сходстве структуры нейронной модели со структурой отражаемого объекта. На
уровне отдельных элементов модели вполне достаточно однозначного соответствия. Но на уровне
модели непременно имеет место структурное сходство, или изоморфизм модели. Модель предмета
может быть уменьшенной или увеличенной копией объекта, сделанной из другого материала, работать
в ином масштабе времени. Если речь идет о модели изменяющегося объекта, то в ней нужно определить
функциональные особенности, закономерности изменения и развития. Модель в мозге — это, по сути,
информация, обрабатываемая особым образом. Совершенно одинаковые нервные импульсы,
группируясь во времени и пространстве, образуют модели все возрастающей сложности, отражающие
действительность все более полно, бесконечно приближаясь к ней, но никогда ее не исчерпывают.
Создание нейронной модели отвечает тому, что принято именовать формированием представления.
Движение возбуждения и торможения, их переход с одной модели на другую — это материальный
базис процесса мышления.
Развивать эту способность можно с помощью простой игры: нужно взять обыкновенную открытку и
разрезать ее по произвольно нарисованным плавным линиям. В этой игре нужно научиться
придумывать, на какие предметы похож контур отрезанного края открытки, но делать это нужно с
закрытыми глазами.
Сближение понятий. Следующее слагаемое творческой одаренности — легкость ассоциирования и
отдаленность ассоциируемых понятий, «смысловое расстояние» между ними. Эта способность
проявляется, например, в синтезе острот. Еще А. С. Пушкин отметил, что «остроумием называем мы не
шуточки, столь любезные нашим веселым критикам, но способность сближать понятия и выводить из
них новые и правильные заключения».
Мышление оперирует сведениями, предварительно организованными и упорядоченными (отчасти
еще в процессе восприятия). Ассоциированные между собой образы и понятия — та конкретная форма,
в которой они сохраняются в памяти. Характер ассоциативных связей обуславливает, ограничивает и
предопределяет ход мыслительного процесса, взаимодействуя с текущими восприятиями.
Исследования подтвердили это положение. А. Н. Лук описывает следующий эксперимент: опыты
заключались в том, что испытуемым предлагали прослушать фразы, записанные не магнитофонной
пленке. Одно из слов каждой фразы сопровождались шумом, так что разобрать его с первого раза было
невозможно, Приходилось прослушать запись несколько раз.
Фразы были двух типов: разумные и нелепые. Пример первого типа — «из окна падал свет». Пример
второго типа — «на тарелке лежал бегемот». Слова «окно» и «бегемот» при записи покрывали шумом,
причем уровень шума был одинаков. Испытуемым требовалось пять
— шесть повторений, чтобы
разобрать сквозь помехи «естественное» слово, а чтобы разобрать «нелепое» — нужно было 10-15
повторений, т. е. в два-три раза больше. В подобных опытах выяснилось, что у больных некоторыми
видами шизофрении разницы между осмысленными и нелепыми словами не было: и те и другие
воспринимались ими сквозь помехи одинаково трудно.
Эти простые опыты указывают на тот факт, что в памяти нормального человека слова группируются
в «гроздья», ассоциативные заготовки, которые используются в процессе восприятия и, по-видимому,
мышления. Вероятно, готовые ассоциативные шаблоны «экономят». В то же время эти шаблоны делают
мышление менее гибким. Отсутствие таких заготовок приводит к разорванности, случайности
мышления, т. е. к нарушению мыслительного процесса.
Должен существовать оптимальный диапазон прочности ассоциативных связей. Выход за пределы
этого диапазона в одну сторону приводит к косности мышления и его тривиальной стандартности.
Отклонение в другую сторону приведет к патологической разорванности, фрагментарности мышления,
потере контроля за ходом и содержанием собственных мыслей.
В оптимальном диапазоне прочности ассоциаций имеется несколько градаций: связи более или менее
прочные, с большей или меньшей легкостью возбуждаемые. Это и есть материал, с которым оперирует
мышление.
Мыслительный процесс отличается от свободного ассоциирования прежде всего тем, что мышление
— это направленное ассоциирование. Но тогда возникает вопрос: чем оно направляется? Как