 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
35
ГЛАВА III
АТОМАРНО-НОМИНАЛИСТИЧЕСКИЙ ПРИНЦИП И ПРЕДСТАВИТЕЛЬСКАЯ ДЕМОКРАТИЯ
Индивидуализм - это взвешенное,
спокойное чувство, побуждающее каждого
гражданина изолировать себя от массы
себе подобных и замкнуться в узком
семейном и дружеском круге.
А. Токвиль
1. Происхождение принципа
Для того чтобы понять какой-то принцип, надо вначале осознать его проблематичность, «удивиться»
ему. Поспешное, автоматическое согласие – восприятие принципа как чего-то само собой
разумеющегося – закрывает дорогу пониманию. Сегодня, на гребне большой западнической волны,
возобладала тенденция априорно-соглашательского признания любых принципов, получивших
освящение на Западе. Но приятие, лишенное парадокса, отстраняющегося удивления, превращает
принятые принципы в очередной идеологический миф. Мифологическое мышление ничему не
удивляется – в этом проявляется его антирациональный конформизм.
Попробуем начать с удивления. Итак, обратимся к либерально-демократическому принципу «не
человек для общества, а общество для человека». В нем заложено немало странного. Если понимать его
буквально, то любые моральные добродетели из абсолютных немедленно превращаются в
относительные: они обязывают индивида лишь в той мере, в какой полезны ему лично. Мало того: этот
принцип исключает такие признанные виды гражданского долга, как, например, защиту отечества, если
противник угрожает не мне лично, а «обществу» в той или иной его форме: народа, нации, государства.
В самом деле, разве приказы командиров во время военной атаки не нарушают принцип примата
индивида над обществом, индивидуального блага над коллективным?
А как быть с культурой? Разве высокая культурная традиция, с тех пор как она зародилась, не учит
нас служению идеалу, самоотверженности, великодушию – словом, высшим ценностям, которые
потому и называются высшими, что приподняты над нашим личным эгоизмом и нашими
индивидуалистическими расчетами? Приходится признать, что названный принцип строится на таких
допущениях, которые ни в историческом, ни в моральном, ни в культурном отношении нельзя признать
фундированными (обоснованными).
Во-первых, этот принцип предполагает, что исторически индивид предшествует обществу и
суверенные индивиды-робинзоны просто решили но соображениям социальной полезности вступить в
связь между собой и таким образом создать человеческое общество. Ясно, что с исторической и
антропологической точек зрения это надо признать «блефом» зарвавшегося индивидуального эгоизма,
стремящегося убедить общество в том, в чем на самом деле убедить невозможно. Теория антропогенеза
неопровержимо доказала социальную природу человека: вне общества невозможно формирование
таких специфических для человека качеств, как сознание и мышление, язык, способность к трудовой
деятельности, целеполаганию, кооперации и пр.
Следовательно, этот принцип является не реальным, а нормативно-идеальным: он позволяет
отстаивать достоинство личности перед обществом и утвердить ее гражданский суверенитет.
Последний раскрывается в принципе гражданского договора, предполагающего, что люди вступают в
отношение между собой и государством в той мере, в какой находят это для себя приемлемым и
целесообразным. Принцип гражданского договора означает, что никто не может принудить меня к
тем или иным общественным связям и соглашениям: они действительны для меня лишь в той мере, в
какой я добровольно их принял как субъект равноправных договорных отношений.
Во-вторых, этот принцип означает апологетику так называемого естественного состояния: если
человека предоставить его собственной природе, не понукать и не перевоспитывать его, не насиловать
его волю, то мы получим во всех отношениях лучшие результаты, чем при противоположных условиях.
Как известно, принцип естественного состояния впервые со всей четкостью сформулировал английский
философ Джон Локк. Он писал: «Для правильного понимания политической власти и определения
источника ее возникновения мы должны рассмотреть, в каком естественном состоянии находятся все