 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
33
господствующим течениям западного либерализма. В этих вопросах западный либерал по-прежнему
занимает позиции самоуверенно-невежественного европоцентричного (сейчас уже –
американоцентричного) провинциала, меряющего весь мир только по себе.
Эту несносную самоуверенность крайних либералов отметил мудрый английский консервативный
либерал начала прошлого века – Иеремия Бентам. «Для них важнее всего политическая свобода, т. е.
наиболее равномерное распределение политической власти, какое только можно себе представить.
Повсюду, где они не находят своей любимой формы правления, они видят лишь рабов, и если эти
«рабы» довольны своим положением и не обнаруживают желания изменить его, поклонники
политической свободы презирают и поносят их. В своем фанатизме они всегда готовы поставить на
карту в гражданской войне все благосостояние нации, чтобы передать власть в руки тех, которые
вследствие своего глубокого невежества могут сделать из нее только орудие своей собственной
гибели»*.
* Цит. по: Антология мировой политической мысли. Т. 1. М., 1997. С. 558.
Именно в недрах либерального сознания зародились все эти мифы западного культурного
мессианизма*
и империализма: о необходимости всюду внедрять и насаждать «либеральные
ценности», преодолевать «традиционный менталитет» других народов, навязать им гонки
«догоняющего развития» – будто и в самом деле история развивается только в одном-единственном,
определенном на Западе направлении и потому весь мир обречен стать адептом Запада. Ни плюрализма
культуры, ни плюрализма путей истории современный западный либерализм не признает, и в этом
вполне обнаруживается его нереформационный характер.
* Мессианизм – (от слова мессия – спаситель) – учение о спасении мира какой-то персонифицированной высшей силой.
Может быть, его реформация еще впереди? Вопрос о способности к реформационной реконструкции
«великих учений», претендующих на авангардную роль в мире, есть вопрос об их историческом
долголетии. Марксизм катастрофически запоздал со своей реформацией: его реформация,
инициированная перестройкой М. С. Горбачева, пришла слишком поздно – когда марксизм как
ценностно-мировоззренческая система вообще уже утратил свою притягательность. Вероучения,
утратившие притягательность, отправляются не в реанимацию, а в мертвецкую. Избежит ли этой участи
либерализм, не запоздают ли его нынешние «хранители завета» с реформационным решением?
Сегодня, во всяком случае, условия для реформации либерализма вряд ли можно счесть
благоприятными. Западный либерализм чувствует себя победителем, не только одержавшим верх в
«холодной войне», но и получившим право на идейную монополию в мире. Такой тип победной
эйфории вряд ли способствует напряженной критической рефлексии, готовности прислушаться к
мнению других и поступиться в их пользу какими-то из своих позиций. Словом, после завершения
«холодной войны» мы получили либерализм без плюрализма – догматически самоотрицающий свой
основополагающий принцип. Это заставляет задуматься и над другим вопросом: а какова судьба
сверхдержавы, связавшей свой путь с этой идеологией? Духовная смерть запоздавшего для
реформирования марксизма привела к гибели сверхдержаву, связавшую с марксизмом свою судьбу. Как
отразятся возможные исторические приключения новейшего «великого учения» на судьбе государств и
систем, связавших себя с ним?
3. Издержки реформационного принципа
Выше мы говорили об опасностях, связанных с отступлением от реформационного «принципа
неопределенности». Претендующий на преодоление исторической неопределенности авангард
противопоставляет демократической легитимности*, связанной с получением мандата от избирателей,
более высокую «теократическую»** легитимность, связанную с посвященностью в высшие,
недоступные другим (в том числе и самому народному большинству) тайны или «законы» мировой
истории. Это неминуемо ведет к пренебрежению правами и интересами большинства и в конечном
счете – к политической тирании «авангарда».
* Легитимность –
законность власти, исторически выступающая в разных формах: традиционной монархической
(законный наследник престола), демократической (законно избранный глава государства), харизматической (законный
продолжатель великого дела первооснователя, великого задания, миссии).
** Теократия –
форма правления, при которой глава духовенства, церкви, одновременно является и фактическим