 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
176
рократия, которая основывается на принципах профессиональной компетентности, иерархии и
специализации функций. В данном контексте,' естественно, возникает вопрос о соотношении
профессионализма и нравственности. М.Вебер проводил различие между чиновником и политиком:
«...подлинной профессией настоящего чиновника... не должна быть политика. Он должен
"управлять" прежде всего беспристрастно... по меньшей мере официально, коль скоро под вопрос не
поставлены "государственные интересы", то есть жизненные интересы господствующего порядка.
Sine ira et studio — без гнева и пристрастия должен он вершить дела. Итак, политический чиновник
не должен делать именно того, что всегда и необходимым образом должен желать политик — как
вождь, так и его свита — бороться. Ибо принятие какой-либо стороны, борьба, страсть — ira et
studium — суть стихия политика, и прежде всего политического вождя». Деятельность политика и
деятельность чиновника подчиняются отличным друг от друга принципам ответственности.
Чиновник обязан точно и добросовестно выполнять приказ вышестоящего начальника (если даже он
ошибочный). Без такой нравственной дисциплины невозможно функционирование любого аппарата.
Политический же руководитель или государственный деятель несет личную ответственность за все
свои действия. А такая ответственность со всей очевидностью предполагает наличие у ее субъекта
определенных морально-этических позиций и убеждений. С данной точки зрения профессионализм и
эффективность чиновника и есть показатель его нравственности, верности своему
профессиональному призванию и долгу.
Высокая эффективность теснейшим образом связана с профессионализмом, а этот последний, в
свою очередь,— с нравственностью, поскольку сопряжен с результатами, представляющими
общественную ценность. Поэтому в политике неукоснительно должен действовать принцип, который
еще Конфуций назвал золотым правилом любой эффективной и справедливой формы правления.
«Лунь Юй» свидетельствовует: «Цзин-гун спросил учителя об управлении государством. Кун-цзы
ответил: "Государь должен быть государем, сановник — сановником, отец — отцом, сын — сыном».
Цзнн-гун сказал: "Правильно! В самом деле, если государь не будет государем, сановник —
сановником, отец — отцом и сын — сыном, то, даже если у меня и будет зерно, хватит ли его мне?".
Другими словами, каждый должен делать свое дело, иначе в государстве наступит хаос. И
действительно, трудно ожидать эффективности и справедливости в государстве, когда артисты,
кинематографисты, журналисты берутся за его управление, вчерашние химики сегодня становятся
политологами, лица, не получившие высшего образования,— «академиками» и т.п.
Речь идет о том, что зачастую профессионализм и беспристрастность при решении политических
вопросов уже сами по себе могут быть признаками приверженности политика принципам
справедливости. Но нельзя не учитывать и то, что беспристаст-ное выполнение профессиональных
навыков может служить как правому, так и нейравому делу. Когда мы затрагивам деятельность
государства в связи с теми или иными принципами, то неизменно возникает вопрос о правомерности
или законности использования государственной власти для реализации таких основополагающих
материй, как равенство, справедливость, свобода, защита прав человека. Поскольку принципы могут
находиться в состоянии постоянного конфликта между собой, философские аргументы о политике
могут оборачиваться оправданием использования принудительной власти государства для реализа-
ции политики, вытекающей из этих принципов. Конечно, не все вопросы связаны с принципами
принуждения. Человек, выступающий за более либеральное общество со свободно-рыночной эко-
номикой, требует, чтобы государство как можно реже прибегало к использованию принудительной
власти. Но сам этот подход представляет собой философский аргумент относительно незаконности
использования, силы.
Что касается справедливости в собственном смысле слова, то о ней можно говорить лишь в том
случае, если сами цели, установки и правила реализации профессионализма являются справедли-
выми. Нужно учесть и то, что справедливость, как и право, предполагает беспристрастность,
исключение личных симпатий или антипатий при ее осуществлении. Как писал О. Хеффе,
«...справедливость подразумевает такое строгое требование беспристрастности, которое не
позволяет использовать собственные предпочтения, идеалы и ценностные представления в
качестве критерия». Если этого нет, то сам принцип справедливости оказывается под угрозой.
Очевидно, что в методологическом плане справедливость не противоречит правовому принципу,
который всецело построен на признании непредвзятости и равного отношения ко всем людям при
условии, что при этом не нарушаются права других людей.