 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
174
размера прибылей от инвестиций в американские железные дороги в XIX в. Фогель начал это
исследование, считая, что сумеет подтвердить предположение о незаменимости железных
дорог, из которого исходили авторы более ранних работ (например, Шумпетер и Ростоу), но
обнаружил, к своему удивлению, что факты заставляют в этом усомниться. Поэтому, чтобы
разрешить свои сомнения, он направил свою энергию на вычисление верхнего предела
возможного вклада железных дорог в национальный доход и обнаружил, что он невысок
Отсюда он пришел к выводу, что железные дороги нельзя считать незаменимыми для
экономического роста в Америке. Для экономистов качество исторических фактов нередко
превосходит качество фактов сегодняшних первые более подробны, объемны и точны, а к
содержащимся в них ошибкам относятся с должным почтением.
* Фогель сделал расчеты за 1890 г., "Американские железные дороги" Фишлоу —
аналогичное исследование на материалах середины XIX в. (Fishlow, 1965). Вместе они
обеспечили блестящее переосмысление роли транспорта в экономическом росте Америки, за
что и получили в 1971 г. премию Шумпетера.
Но, конечно, их качество лучше и в другом смысле — ведь история ставит
эксперименты и снабжает экономиста не только более ценными и точными, но и более
разнообразными фактами. Жутковатый пример такого рода — использование Т. У. Шульцем
индийской статистики сельскохозяйственной продукции и народонаселения во время
эпидемии инфлюэнцы 1918—1919 гг. для доказательства того, что предельный продукт
труда был положительным и примерно равным выплачиваемой зарплате: продукция
сокращалась по мере сокращения работающего населения, и поэтому рабочая сила не была
"избыточной", вопреки утверждениям авторов многих работ об экономическом развитии, в
том числе Индии (Schultz, 1964. Р. 63-70). Столь же мрачный эксперимент, Великая депрес-
сия, надолго останется великим полигоном для макроэкономических теорий, в чем имели
случай убедиться монетаристы, фискалисты и прочие. Фридман и Шварц очень
способствовали пониманию коварства денежно-финансовой политики, доказав, что она не
столько не оказывала воздействия, сколько совершенно неправильно проводилась в 30-е
годы. В свою очередь, Э. Кэри Браун очень способствовал пониманию потенциала
фискальной политики, показав, что она не столько провалилась, сколько не проводилась
(Brown, 1956, см. также Peppers, 1973).
Время от времени каждый экономист должен осознавать, что история уже провела тот
эксперимент, который ему нужен. Он должен понимать и то, что экономика, как и
астрономия, — наука, построенная на наблюдениях, и имеющиеся данные и средства конт-
роля не следует воспринимать как заданные извне. Однако во время своих нечастых
посещений "обсерватории" экономист направляет свой телескоп только на Солнце, Луну и
ближние планеты. Делает он это по двум причинам во-первых, он считает, что только эти
близкие к дому объекты помогают понять поведение родной планеты, во-вторых, он считает,
что заглядывать за пределы близлежащей Солнечной системы, не говоря уже о галактике, —
значит заглядывать в иную структуру, где могут не действовать привычные ему законы,
согласно которым существует только шесть планет, звезды прикреплены к небесной сфере, а
свет движется по прямой. Ниже будет рассмотрена точка зрения, заключающаяся в том, что
история не важна для государственной политики и доказана ее несостоятельность.
Достаточно очевидна несостоятельность и другой точки зрения — будто история происходит
из иной структуры, нежели ежеквартальные цифры национального дохода за послевоенный
период, и потому ее не нужно знать. Тех, кто смотрит на мир таким образом, пытаясь
облегчить свою эмпирическую работу, остается только пожалеть. В своей невинности они
всегда будут считать, что "эмпирическая работа" — это компиляция приложения к "Эконо-
мическому докладу Президента" и "Эконометрических методов" Джонстона. Даже серьезные
и умудренные опытом ученые-экономисты склонны принимать на веру утверждение, что
прошлое устроено иначе. Клиометристам же приходится подвергать проверке это