 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
158
не противоречит. Таким образом теория выбора не позволяет заранее то есть еще до того как
будет сделан конкретный выбор, определить, какое поведение будет оптимальным, а после
того как решение принято с ее помощью невозможно доказать, что никакая другая линия
поведения не послужила бы делу оптимизации лучше.
Справедливость теории выбора невозможно, следовательно, ни доказать ни
опровергнуть, сравнивая сделанные на ее основе предсказания с наблюдаемыми
результатами. Как бы мы того ни желали способа установить, обусловливается ли
целостность внутренней структуры общества неким имманентно присущим ему образом
мышления попросту не существует. Ценность неоклассической теории определяется
совершенно иным ее свойством, которым обладают все тавтологии — ее полезностью в
качестве исходной установки (Gestalt) или эвристического принципа с позиций которого
можно подходить к решению проблем или толковать их. Иначе говоря, она неконструктивна,
а представляет интерес лишь как инструмент интерпретации. Как мы уже говорили, идея
существования механизма социального контроля заключенного в человеческом мышлении,
весьма привлекательна, поэтому эвристическая ценность теории выбора, несомненно
выполняет важную функцию. Со временем мы к этому еще вернемся и поговорим о том, в
чем эта функция заключается.
А пока что вспомним, что у сторонников экономической теории как "универсальной
науки" есть в запасе еще один довод в свою защиту и сводится он к тому, что этот
универсальный аспект заключается не в той или иной логике выбора, но в фундаментальном
принципе всякой социальной организации. Этот принцип гласит, что, поскольку всякое
общество должно заботиться о своем материальном обеспечении это требует более или
менее развитого разделения труда и координации усилий его членов. Таким образом, если
мы задаем вопрос, где следует искать экономику в обществе, ответ будет такой это любые
социальные соглашения, которые обеспечивают связность системы и должное руководство
трудовыми усилиями его членов. Аналогично, если мы зададим вопрос о том, что такое
экономическая наука, то нам ответят, что это — исследование или объяснение способов,
посредством которых труд ставится на службу обществу.
Совершенно ясно что данный подход к проблеме определения, что такое экономика,
очень напоминает мой собственный акцент на институтах, понуждающих к порядку в
общественной жизни. Однако и с этим вторым подходом возникает определенная трудность.
Она вытекает из самой постановки задачи, которой посвящен настоящий раздел, а именно
как отличить "экономические" способы привнесения порядка от "социальных" и
"политических". Действительно, труд в любом обществе предполагает порядок, и некая фор-
ма дисциплины (и ее молчаливая тень — покорность) обязательно присутствует во всех
экономических формациях. Поэтому утверждение, что корни экономики следует искать не в
психологическом базисе общества, а в его институциональных основах, в качестве ориентира
для дальнейших поисков представляется весьма разумным. Неясно, правда, как найти
экономическое решение этой проблемы, если практически все стороны жизни общества
можно объяснить через социальные и политические институты а для экономического
объяснения просто не остается места.
Общество с рыночной экономикой
Мои читатели, несомненно заметили, что в своих попытках определить законную
область исследования экономической науки я до сих пор тщательно избегал всякого
упоминания о рыночной экономике. Причина этого заключается в том, что, если мы
расширим рамки нашего исследования и включим в него последние двести лет человеческой
истории, картина станет совершенно иной в настоящее время экономический аспект можно
без труда обнаружить во всех сферах общественной жизни.
Это связано с двумя крупными изменениями, представление о которых ассоциируется у
нас с именами Вебера и Маркса. "Веберовский" аспект заключается в резком изменении
социального этоса, что проявилось в самых различных формах — становление этики
приобретательства, распространение "товаризованного" взгляда на социальные отношения, в