 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
121
что культ логического для юриста-теоретика неуместен, поскольку правоведение не математика, и в
нем приоритет должен принадлежать не логике. Не собственно логика должна являться объектом
правоведения, но жизненные ценности, реальные интересы людей. Иеринг все больше обращает
внимание не на логические и даже не на психологические аспекты права, а на его социолого-
прагматические, утилитаристские моменты.
Первое место в применяемой им методологии познания права и государства он теперь отводит
описанию,
классификации и анализу фактов. По сравнению с изучением эмпирического материала
оперирование философскими конструкциями начинает играть у него вспомогательную роль.
Эмпирический материал рассматривается Иерингом как в историческом, так и в структурно-
функциональном измерениях. Уподобляя право организму, Иеринг придает ему "все качества продукта
природы: единство во множестве, индивидуальность, рост из себя и т. д.". Рост или развитие права из
самого себя как раз и требует исторического подхода к нему. Необходимость именно такого подхода
обосновывается и показывается в "Духе римского права". Кроме того, он отмечает: "Каждый организм
может подвергнуться двойному исследованию: анатомическому и физиологическому; первое имеет
своим предметом его составные части и их отношения друг к другу, т. е. его структуру, второе – его
функции. Мы намерены подвергнуть право обоим этим исследованиям".
Реализуя подобное намерение, Иеринг делает особый упор на раскрытии функций права, поскольку
он считает, что в любых организмах функции являются носителями их целей. Организм права в данном
отношении не исключение. В свою очередь, цели Иеринг приписывает значение правообразующего
фактора, правосозидающей силы. Об этом иеринговский труд "Цель в праве".
Здесь, во втором главном сочинении Иеринга гораздо подробнее, нежели в "Духе римского права",
рассматриваются истоки и общее понятие права. Отправной пункт рассуждений таков: "Цель есть
творец всего права". Телеологическая (осуществляемая через призму категории "цель") трактовка права,
естественно, приводит Иеринга к постановке вопроса о субъекте целеполагания, или – что одно и то же
– о создателе права. Не из вакуума и не на пустом месте появляется оно.
Право, по Иерингу, выходит "из рук" общества, которое он интерпретирует как сферу "совместного
действия людей, объединенных общими целями; в этой сфере каждый, действуя для других, действует
также для себя, а действуя для себя, тем самым действует и для других". Однако демиургом права у
Иеринга выступает не всякое, но лишь государственно-организованное общество. Венчает такое
общество аппарат государства, воплощающий социальную, публичную власть. Вот этим-то аппаратом
государства в конечном итоге и порождается право. Без каких бы то ни было околичностей Иеринг
заявляет: "Государство – единственный источник права".
Само право характеризуется Иерингом с разных сторон. Прежде всего – со стороны содержания.
Им являются интересы субъектов социального взаимодействия, но такие интересы, которые общи всем
его участникам; другими словами – интересы общества в целом. Они и составляют содержание права.
При одном непременном условии – их защите, гарантировании государством. Право есть защищенный
государством интерес. Встречается у Иеринга и несколько иная формулировка того, что образует
содержание права: "Право есть совокупность жизненных условий общества в широком смысле,
обеспечиваемых внешним принуждением, т. е. государственной властью". Приведенные иеринговские
формулировки представляют собой критику волевой теории права, задававшей тон в немецком
правоведении первой половины XIX в.
Взятое со стороны своей формы, право характеризуется Иерингом в качестве суммы норм,
общеобязательных правил поведения. Тут он не оригинален и не претендует на то, чтобы быть таковым:
"Ходячее определение права гласит: право есть совокупность действующих в государстве
принудительных норм, и такое определение, по-моему, вполне правильно". Принудительность,
сообщаемая государством общеобязательному правилу поведения (этой форме права), служит для
Иеринга главным, решающим признаком того, что в сущности есть право и что к нему не относится.
Получается, что природа права не присуща изнутри ему самому, а привносится в него государством:
"критерий права заключается в принуждении". Иеринг не устает повторять тезис об органичности
государственного принуждения праву и благодетельности этого принуждения. Право оказывается
обязанным государству не только своим происхождением, но еще и способом существования.