 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
86
(П.Керженцев, В.Радусь-Зенкович, И.Бурдянский, Г.Торбек, М.Рудаков и др.), а в 1930 г. в
Коммунистической Академии состоялись публичные прения по докладу И.М.Бурдянского «Против
механицизма в рационализации (ошибочность и вредность «теории» рационализации
О.А.Ерманского)». Центральным моментом здесь был вопрос о соотношении концепции организации
труда О.А.Ерманского и марксистской теории. Ерманского обвинили в искажении методологических
формулировок К.Маркса. Так, теорию трудовой стоимости Маркса он переводил в термины расхода
физической энергии человека. Обнаружилось, что принципы «положительного подбора»,
«организационной суммы» и «оптимума» он позаимствовал у Богданова, но умалчивал об этом.
Сам Бурдянский входил в так называемую группу «коммунистов-рационализаторов», занимавших
марксистские позиции и ведших в течение нескольких лет теоретический спор с Ерманским.
Рационализацию труда Бурдянский считал не энергетическим, а социально-политическим
мероприятием. Несмотря на ряд правильных положений, у него встречались и неверные
высказывания. В частности, он полагал, что при социализме все будут работать на производстве
лишь по 2— 3 часа, а остальное время заниматься общественной работой — дискутировать, читать,
увлекаться спортом.
Перед П Всероссийской конференцией НОТ (1924 г.) четко выявились две теоретические группы
— «группа 17-ти» (Керженцев, Бурдянский и др.) и «цитовцы» (Га-стев, Гольцман и др.). Основные
различия заключались в том, что первые в центр внимания ставили вовлечение масс в работу НОТ, а
вторые, по мнению их противников, замыкались в узких лабораторных рамках, сводя всю практику
НОТ к деятельности сотрудников научных институтов труда. П.Керженцев был глубоко убежден,
что развитие НОТ должно происходить не путем указаний и предписаний из центра, а «лишь при
энергичном и массовом почине самого пролетариата» [27, с.47]. Различия между двумя ведущими
научными школами были достаточно относительными. Керженцев разделял, видимо, общее
заблуждение о том, что Гастев и «цитовцы» до конца проповедуют методологию «узкой базы», под-
меняя широкую практическую работу лабораторными экспериментами. Не только «группа 17-ти», но
и представители так называемой «группы литераторов НОТ» критиковали «узкую базу» ЦИТа. На
конференции раздавались голоса о том, что ЦИТ готовит «придатков к машине», другие обвиняли
цитовцев в том, что они чрезмерно интенсифицируют труд рабочих.
Иногда полемика выходила за научные рамки, становилась способом сведения политических
счетов. Позже, в середине 30-х годов, многим нотовцам припомнили полемический задор, с каким
они выступали десять лет назад. Но как бы ни спорили между собой сторонники и противники
Тейлора, всех или большинство постигла печальная участь: в их биографии значится один и тот же
роковой год смерти — 1937—1938.
20-е годы — это, пожалуй, самый интересный и плодотворный период развития менеджмента,
когда отечественная наука управления создала теоретические концепции и практические методы,
сопоставимые с лучшими зарубежными образцами. Ни до, ни после этого она уже не знала столь
высокого подъема. Короткий период в 10— 15 лет дал нам подлинные образцы социологии
эффективного управления, которые в последующие 50 лет не только не были развиты, но фактически
полностью утрачены.
В те годы существовало около 10 научно-исследовательских институтов НОТ и управления,
тысячи бюро, секций и лабораторий НОТ — первичных ячеек массового рационализаторского
движения; по проблемам управления и НОТ выходило около 20 журналов.
В 20-е годы теоретические основы науки управления, понимаемой широко — от управления всем
народным хозяйством до руководства отдельным предприятием, государственным учреждением и
деревенским хозяйством, — развивали такие крупные ученые, как А.Чаянов, Н.Кондратьев,
С.Струмилин, А.Гастев, А.Богданов. Каждый из них представлял собой неповторимую индивиду-
альность, яркий исследовательский и публицистический талант, оставивший заметный след в
истории. Гастев, Чаянов и Богданов, кроме того, обладали несомненным литературным талантом,
писали фантастические романы, повести, рассказы, стихи. Не менее яркими фигурами представлен и
второй эшелон управленцев — Ф. Дунаевский, Н.Витке, П.Керженцев, А.Журавский, О.Ерманс-кий,
если к ним вообще применимо понятие «второго эшелона». Они проводили серьезные научные
исследования, публиковали книги и статьи, возглавляли институты и комитеты, выступали
пропагандистами нового стиля управления. Сюда можно причислить плеяду крупных психологов,
занимавшихся психотехникой, профессиональным отбором, изучением человеческого фактора. Это