 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
89
не в отвлеченно-абстрактном плане, а вполне жизненно. Поиск обобщенно-прекрасного не исключает
всей глубины постижения человеческого характера, стремления передать его многогранность. Это
стремление ощутимо в монументально-декоративной пластике и станковой скульптуре второй
половины века, но особенно – в жанре портрета.
Его наивысшие достижения связаны прежде всего с творчеством Федота Ивановича Шубина (1740–
1805), земляка Ломоносова, прибывшего в Петербург уже художником, постигшим тонкости
косторезного дела. Окончивший Академию по классу Жилле с большой золотой медалью, Шубин
уезжает в пенсионерскую поездку, сначала в Париж (1767–1770), а затем в Рим (1770–1772), ставший с
середины века, с раскопок Геркуланума и Помпеи, вновь центром притяжения для художников всей
Европы. Первое произведение Шубина на родине – бюст А.М. Голицына (1773, ГРМ, гипс)
свидетельствует уже о полной зрелости мастера. Вся многогранность характеристики модели
раскрывается при круговом ее осмотре, хотя несомненно есть и главная точка обозрения скульптуры.
Ум и скептицизм, духовное изящество и следы душевной усталости, сословной исключительности и
насмешливого благодушия – самые разные стороны характера сумел передать Шубин в этом образе
русского аристократа. Необычайное разнообразие художественных средств помогает создать такую
неоднозначную характеристику. Сложный абрис и разворот головы и плеч, трактовка разнофактурной
поверхности (плащ, кружева, парик), тончайшая моделировка лица (надменно прищуренные глаза,
породистая линия носа, капризный рисунок губ) и более свободно-живописная – одежды – все
напоминает стилистические приемы барокко. Но как сын своего времени он трактует свои модели в
соответствии с просветительскими идеями обобщенно-идеального героя. Это свойственно для всех его
работ 70-х годов, что позволяет говорить о них как о произведениях раннего классицизма. Хотя
заметим, что в приемах начинающего Шубина прослеживаются черты не только барокко, но даже
рококо. Со временем в образах Шубина усиливается конкретность, жизненность, острая характерность.
Шубин редко обращался к бронзе, он работал в основном в мраморе и всегда использовал форму
бюста. И именно в этом материале мастер показал все многообразие и композиционных решений, и
приемов художественной обработки. Языком пластики он создает образы необычайной
выразительности, исключительной энергии, совсем не стремясь к их внешней героизации (бюст
генерал-фельдмаршала З.Г. Чернышева, мрамор, ГТГ). Он не боится снизить, «заземлить» образ
фельдмаршала П.А. Румянцева-Задунайского, передавая характерность его совсем не героического
круглого лица со смешно вздернутым носом (мрамор, 1778, Гос. художественный музей, Минск). У
него нет интереса только к «внутреннему» или только к «внешнему». Человек у него предстает во всем
многообразии своего жизненного и духовного облика. Таковы мастерски выполненные бюсты
государственных деятелей, военачальников, чиновников.
Из работ 90-х годов, наиболее плодотворного периода в творчестве Шубина, хочется отметить
вдохновенный, романтический образ
П.В. Завадовского (бюст сохранился только в гипсе, ГТГ).
Резкость поворота головы, пронзительность взора, аскетичность всего облика, свободно развевающиеся
одежды – все говорит об особой взволнованности, обнаруживает натуру страстную, незаурядную.
Метод трактовки образа предвещает эпоху романтизма. Сложная многогранная характеристика дана в
бюсте Ломоносова, созданном для Камероновой галереи, чтобы он стоял там рядом с бюстами
античных героев. Отсюда несколько иной уровень обобщения и антикизации, чем в других
произведениях скульптора (бронза, 1793, Камеронова галерея, г. Пушкин; гипс, ГРМ; мрамор,
Академия наук; два последних – более ранние). Шубин относился к Ломоносову с особым пиететом.
Гениальный русский ученый-самоучка был близок скульптору не только как земляк. Шубин создал
образ, лишенный всякой официальности и парадности. Живой ум, энергия, сила чувствуются в его
облике. Но разные ракурсы дают разные акценты. И в другом повороте мы читаем на лице модели и
грусть, и разочарование, и даже выражение скепсиса. Это тем более удивительно, если предположить,
что работа не натурная, Ломоносов умер за 28 лет до этого. В исследованиях последнего времени
высказывается мысль о возможности натурных зарисовок, не дошедших до нас.