 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
11
как центра русского государства икону перевезли в новую столицу и она стала государственной
святыней, особенно почитаемой народом.
Особым разделом древнерусской живописи является искусство миниатюры рукописных книг,
которые сами по себе представляли сложную и изысканную форму искусства. Написанные на
пергамене – телячьей коже – книги украшались миниатюрами, заставками и инициалами. Древнейшей
русской рукописью является «Остромирово Евангелие» (РНБ), написанное в 1056–1057 гг. дьяконом
Григорием для новгородского посадника Остромира, приближенного князя Изяслава, уставом в 2
столбца. Краски миниатюр, изображающих евангелистов, яркие, наложены плоскостно, фигуры и
складки одежд прочерчены золотыми линиями, что напоминает технику перегородчатой эмали. Фигуры
евангелистов сходны с фигурами апостолов Софийского собора в Киеве. Книжный мастер учился на
образцах монументальной живописи. Заставки заполняются растительным орнаментом, неожиданно
переходящим в подобие человеческого лица или морду животного. В миниатюрах рукописей того
времени имеются и портретные изображения, например: великокняжеской семьи в «Изборнике
Святослава» – рукописи, скопированной дьяконом Иоанном с болгарского оригинала (1073, ГРМ);
Ярополка и его семьи в Трирской псалтыри, исполненной для жены князя Изяслава Гертруды (Трир,
1078–1087). Своеобразный самостоятельный вариант рукописи типа «Остромирова Евангелия» –
«Мстиславово Евангелие» (1103–1117), писанное в Новгороде Алексой, сыном попа Лазаря, для
новгородского князя Мстислава. Книги очень ценились русскими людьми, недаром летописец писал:
«Великая бывает польза от книжного учения».
Огромную роль в жизни Киевской Руси играло прикладное, декоративное искусство, в котором
особенно оказались живучи образы языческой мифологии. Сделанные умелыми руками мастеров
резные корабли, деревянная утварь, мебель, расшитые золотом ткани и ювелирные изделия пронизаны
поэзией мифологических образов. Именно поэзией, ибо первоначальной магической силы в этих
мотивах уже не было. Вещи, найденные в кладах (браслеты, колты, висячие кольца, диадемы,
ожерелья), украшены изображениями животных, некогда имевшими символическое значение
(ритуальное, значение оберега и т.д.). Древнерусские мастера были искусны в разного вида техниках: в
скани (так называлось искусство филиграни, изделий из тонкой проволоки), зерни (маленькие
металлические зернышки, напаянные на изделие), черни (изделия из серебра украшались сплавом из
черного порошка: рельеф сохранялся серебряным, а фон заливали чернью), особенно в самом
изысканном виде искусства – финифти, т.е. технике эмалей, выемчатых и перегородчатых. Эмаль чаще
всего сочеталась с золотом, а серебро – с чернью.
В искусстве Древней Руси круглая скульптура не получила развития. Она напоминала языческого
идола, языческого «болвана» и потому не была популярна. Но русские мастера перенесли свой богатый
опыт резчиков по дереву на изделия мелкой пластики, в искусство алтарных преград, в резьбу по
камню, в литье (в частности монет). Сохранилось и несколько рельефов монументально-архитектурного
назначения (два XI в. найдены в стене типографии Киево-Печерской лавры и два – Михайловского
Златоверхого монастыря, XI – XII вв., ГТГ). Они исполнены в красном шифере, подчеркнуто
плоскостны и лапидарны. Возможно, они украшали наружные стены каких-то храмов.
Впитав и творчески переработав разнообразные художественные влияния – византийское,
южнославянское, даже романское,– Киевская Русь создала свое самобытное искусство, культуру
единого феодального государства, предопределила пути развития искусства отдельных земель и
княжеств. Искусство Киевской Руси –недолгий по времени, но один из величайших периодов в
отечественной культуре. Именно тогда получил распространение крестово-купольный тип храма,
просуществовавший вплоть до XVII столетия, система стенописи и иконография, которые легли в
основу всей живописи Древней Руси. А ведь мы знаем только малую часть того, что было создано в это
время. Не исключено, что в киевской земле под постройками сегодняшнего дня или под побелкой
соборов сохранились памятники зодчества и живописи той великой поры и они еще будут открыты в
какой-нибудь счастливый для отечественного искусства и науки день.
В.О. Ключевский писал: «Замечательно, что в обществе, где сто лет с чем-нибудь назад еще
приносили идолам человеческие жертвы, мысль уже училась подниматься до сознания связи мировых
явлений. Идея славянского единства в начале XII в. требовала тем большего напряжения мысли, что
совсем не поддерживалась современной действительностью. Когда на берегах Днепра эта мысль
выражалась с такой верой или уверенностью, славянство было разобщено и в значительной части
своего состава порабощено» (Ключевский В. Курс русской истории. Соч. В 9 т. М., 1987. Т. 1. Ч. 1. С.
110).