 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
62
Обе стороны в собрании говорили долго и не переспорили друг друга; большая часть народа осталась в
нерешимости и ждала, что скажет Перикл.
Уже раньше Перикл обсудил дело со своими друзьями и сторонниками; они в свою очередь говорили
между своими знакомыми и настроили многих в пользу того же мнения. Все, кто привык собираться
вместе и столковываться заранее, уговорились, за что отдать свои голоса. Но все же Периклу удалось
своей речью в собрании убедить многих колебавшихся. Он говорил, что войны со спартанцами нечего
бояться: у врагов нет ни кораблей, ни денег; они бессильны на море. Пускай они опустошают Аттику.
Ведь не люди земле служат, а земля – людям. Афиняне могут все запереться в стенах главного города и
гавани. Своими кораблями они нанесут много вреда неприятельским берегам и заставят противников
просить мира.
После этой речи никто больше не захотел говорить. Кто был не согласен с Периклом, мог заметить,
что уже не удастся перетянуть остальных на свою сторону. Пора было идти на голоса; чтобы не тратить
времени на ответы, заставляли поднимать руки в пользу одного и другого мнения. Начальники
спросили, кто за уступку спартанцам. Подняли руки большею частью землевладельцы и крестьяне,
которые боялись разорения земли, если придут спартанцы; поднятые руки сосчитали. Затем спросили,
кто против уступки спартанцам и, следовательно, за войну с ними. Подняли руки промышленники,
купцы, моряки, большинство городских жителей. Их также сосчитали, и оказалось, что их гораздо
больше, чем первых (приблизительно 4000 против 2000). Согласно мнению, которое взяло верх,
народное собрание постановило дать спартанцам суровый ответ и готовиться к войне.
Пелопоннесская война и падение Афинской державы. 431–404. Афиняне назвали эту войну
Пелопоннесской, так как Спарта могла привести с собою ополчение почти всех областей и городов
Пелопоннеса. Перикл задолго подготовил защиту и убедил афинян, что война пойдет успешно: он
указывал на денежные запасы, на изобретательность и энергию народа. И действительно, спартанцы, не
имевшие флота, не могли нанести афинянам большого вреда; их ополчение каждый год опустошало
Аттику; большая часть деревенского населения пряталась в Афины, Пирей и за длинные стены между
ними, а с моря подвозили припасы. На море афиняне везде оставались господами.
Но торговля их все-таки терпела от войны; нашествия спартанцев мешали обрабатывать землю в
Аттике. В городе от скопления множества людей быстро распространилась занесенная кораблями чума.
Война подняла сильную вражду между гражданами. Примолкшие противники Перикла заговорили, что
на него падает вина за неудачи. Ревнители веры, пользуясь отчаянием простолюдинов, которым
несчастия казались гневом божества, напоминали, что Перикл раздражил богов своих неверием. Все эти
обвинения подействовали на афинский народ. Первый человек, которого беспрекословно слушались в
течение почти 30 лет, был свергнут; его лишили должностей и обвинили на суде за растрату казны.
Через год народ опять вернул Периклу прежнее положение, но его уже подкосила смертельная болезнь.
В Афинах вообще подняли голову противники правления народа. Они смеялись над тем, что
лавочники и мастеровые рассуждают о важных вопросах; по их мнению, это – дело "немногих",
"лучших" людей, т. е. состоятельных, обладающих досугом. В то же время положение Афин стало
опаснее. Демагог Клеон, заступивший место осторожного Перикла, хотел вести дело решительно, не
обороняться только, а нападать на врагов. Для покрытия военных расходов он предложил увеличить
сбор денег с союзников, но это грозило вызвать среди них новое раздражение. Афиняне еще могли бы
удержать власть, если бы не тянулись дальше своих старых владений. Но народ увлекался новыми
морскими планами.
Алкивиад, родственник Перикла, представил народу заманчивую картину: завладеть богатой
Сицилией, уничтожить торговую силу Карфагена на Западе и тогда захватить все Средиземное море.
Афиняне отправили большой флот и лучшее войско под начальством самого Алкивиада против
Сицилии (415 г.). Алкивиад почти ничего не успел сделать. Его враги нашли случай обвинить его
заочно. В Афинах незадолго до отъезда флота ночью были сломаны старинные изображения богов,
стоявшие на перекрестках улиц. Алкивиад известен был за человека неверующего: пользуясь этим,
обвинители доказывали, что оскорбление богов – его дело. Алкивиад не поехал на суд и был заочно
осужден на смерть.
Между тем афиняне осадили большой сицилийский город Сиракузы с моря и с суши. Сиракузяне
оказались опасными противниками. После долгой полуторагодовой осады они рассеяли афинский флот,
обратили в бегство войско и в горах захватили его: афиняне, оставшиеся в живых от резни, были
большею частью отправлены на каторгу в рудники. В несчастном сицилийском походе погибло более