 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
50
городах, где множество лиц нуждались в одних и тех же предметах, каждый мастер мог ограничиться
одним ремеслом; мало того, одно ремесло дробилось между несколькими мастерствами: один,
например, резал кожи, другой шил башмаки, и еще башмачники делились на мастеров мужской и
женской обуви; одни кроили платье, другие сшивали его и т. д. Оттого изделия становились тоньше и
красивее. Но греки не знали машин и работали инструментами, которые в сравнении с нашими были
очень незатейливы.
Рабы. Мастера, которые работали на заказчиков, помещались в небольших лавочках; им помогала
семья, или они нанимали рабочего, свободного или раба. На вывоз работали фабрики и заводы:
оружейные, мануфактурные, мебельные, глиняных изделий; они не были так крупны, как у нас, потому
что и в них работали от руки. Рабочие на фабриках были рабы. В одну мастерскую набирали от 20 до
100 рабов. Хозяин одевал, кормил их, давал им помещение, но весь их заработок забирал себе. Иной
владелец рабов предпочитал избавить себя от всяких хлопот и надзора за ними: тогда он покупал их
побольше числом и отдавал их внаем заводчикам: заработанное рабами делилось между владельцем и
заводчиком. У одного афинского рабовладельца было 1000 рабов, которых он отдавал
горнопромышленникам в тяжелую работу в рудниках; он собирал таким образом со своих рабов
огромный доход.
Рабов стали привозить в большом количестве и издалека. Это были большею частью не греки, а
иноземцы. Грек попадал в рабство только в особенно несчастливых случаях, например при взятии в
плен. Рабов продавали на рынке. Покупатель осматривал раба как вещь. Для тяжелых грубых работ
ценили сильных людей, которых привозили с Балканских гор (из Фракии) или с берегов Черного моря
(из Скифии). Такой раб стоил от 80 до 100 рублей на наши деньги*. Раб, обученный ремеслу, стоил
дороже, свыше 150 и 200 руб. В Афинах, когда город стал богат, рабов было очень много, более
половины числа свободных.
* Для сравнения укажем: десятина (1,09 га) земли в 1907 г. продавалась за 105 руб., а в 1914 г. – за 136 руб.
Писаные законы около 600 г. В старину на злодеяние, на насилие сам обиженный или его ближние
отвечали собственной расправой. За обиду мстили новой обидой, и ссоры, кровопролитие могли
тянуться без конца.
Теперь в городской тесноте нельзя было больше допускать самоуправства. В промышленном городе
было много чужих: они были далеко от своего родства, и за них некому было заступиться. Расправы и
ссоры мешали спокойно торговать в городе. Поэтому в городах самоуправство было запрещено. Прежде
суду было не много дела: к нему обращались лишь в тех случаях, когда хотели добровольно кончить
спор миром. Теперь недовольные или обиженные были обязаны жаловаться суду. Суд должен был
вступаться, когда налицо было злодеяние, или когда двое спорили о владении землей или о том,
уплачен ли долг и т. д. Судьи стали разбирать множество дел с утра до вечера.
Дела были очень различны. Для решения их надо было установить подробные и точные правила,
надо было положить за проступки наказания и штрафы. Иначе стали бы жаловаться на самих судей, что
они меняют решения, что за более тяжелые проступки назначают легкие наказания и т. д. В Афинах
выбранный народом верховный судья Дракон* первый точно определил, как наказывать за убийство со
злым умыслом и за убийство без намерения; в старину этого не различали и мстили одинаково за всякое
убийство. Эти правила для судей были записаны; их называли законами и выставляли на видном месте,
на главной площади в виде записей на деревянных и каменных столбах, на медных досках. Всякий мог
их теперь прочитать и требовать себе справедливого суда.
* Драконт.
Смуты
в городах. В промышленных городах потомки вождей и царей, владевшие землей и
крепостными, не могли остаться единственными господами и управителями.
Иные из благородных сами нашли выгоду в мореходстве, в торговом деле и стали в ряды
промышленников. А главное – многие купцы, судохозяева, фабриканты, владельцы рудников
становились богаче помещиков. Городской труд, опасности морских путешествий равняли людей
разного происхождения. Одною древностью своего рода немного можно было взять в большом городе.
Видные купцы и промышленники не хотели больше подчиняться старым господам. Они желали иметь
участие в городском совете, где до тех пор сидели одни господа; они желали, чтобы начальники на
войне и судьи выбирались из их среды.