 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
8
специалистов-востоковедов, все чаще обращалось внимание на специфику социальной, экономической
и политической структуры этих чуждых привычному европейскому стандарту стран. Если не говорить о
различиях религиозно-культурного порядка, которые бросались в глаза каждому при самом беглом
взгляде на мусульманский, индо-буддийский или китайско-конфуцианский Восток, то в книгах, о
которых идет речь, делался акцент прежде всего на силу и эффективность центральной власти,
абсолютное преобладание государственной собственности при второстепенной роли частной, на
раболепие низших перед высшими, а также на общую застойность и косность, близкий к
неподвижности ритм жизни, столь разительно несхожий с динамизмом раннекапиталистической
Европы. Среди этих работ были и весьма серьезные, как, например, исследование о государстве
Великих Моголов, написанное Ф. Бернье, на протяжении многих лет бывшим придворным врачом
падишаха Аурангзеба. Написанная на основе личных впечатлений, эта книга давала достаточно
хорошее представление о характере индийского общества, причем автор обратил особое внимание на
преобладание государственной и отсутствие частной собственности в Индии времен Великих Моголов.
По мере накопления материала картина восточных обществ становилась более сложной: наряду с
застойностью вырисовывалась стабильность, с косностью - строгий моральный стандарт, с произволом
- ограничивавшие его социальные, прежде всего общинные институты. Анализ всех этих сведений
привел к тому, что уже в XVIII в. мнения о Востоке стали весьма разноречивы: одни подвергали
восточные порядки резкой критике (Ш. Л. Монтескье, Д. Дефо), тогда как другие склонны были их
воспевать (Вольтер, Ф. Кенэ). Эти противоречия заслуживают внимания, но они не меняют того общего
и главного, что лежало в основе восприятия восточных обществ в Европе практически всеми:
структурно это был иной мир, другой путь развития, причем именно эту разницу и следовало изучить,
понять и объяснить.
Собственно, в этом и заключался конечный смысл той гигантской работы, которая была вслед за тем
проделана несколькими поколениями европейских востоковедов, терпеливо вскрывавших один за
другим пласты истории и культуры обществ Востока, включая давно исчезнувшие и забытые. Этой
работе помогли археологи, обнаружившие не только развалины древних поселений, но также и целые
архивы древних надписей. Несколько поколений ученых лингвистов расшифровывали эти надписи,
время от времени, подобно великому египтологу Ж. Ф. Шампольону, открывая для науки письмена того
или иного из древних народов. Немалое значение имели и полевые обследования антропологов, чье
близкое знакомство с многими отсталыми племенами Африки, Америки, Австралии, Океании и
некоторых других районов мира, прежде всего отдаленных и изолированных, позволяло сопоставить
полученные ими данные с материалами о древних культурах, об исчезнувших народах.
Несколько позже свой весомый вклад в анализ накопленных знаний о Востоке стали вносить
политэкономы и философы. Знаменитый А. Смит, объяснивший разницу между рентой собственника и
налогом государства, обратил внимание на отсутствие на Востоке различий между этими
политэкономическими категориями и пришел к выводу, что там суверен относится к земле
одновременно как собственник и как субъект власти. Свой вклад в анализ восточных обществ внесли на
рубеже XVIII-XIX вв. философские труды Гегеля, лучше других вскрывшего основы восточного
деспотизма, полнее и глубже своих предшественников проанализировавшего структуру азиатских
обществ, обратившего внимание на механизм власти и феномен всеобщего бесправия, на высшие
регулирующе-контролирующие функции государства и всей системы администрации в разных районах
Азии, вплоть до Китая.
Складывавшееся параллельно с философским осмыслением проблемы европейское востоковедение, а
также иные науки, стремившиеся осмыслить накопленные им данные, - философия, политэкономия,
социология, антропология, культурология, историософия и др. - на протяжении XIX и тем более XX вв.
достигли немалого. Были не только хорошо изучены современные народы Востока, включая их
религию, культуру, историю, экономические связи, социальную структуру, формы администрации,
налогообложения, организации военного дела и т. д., но и многое сделано для изучения давно
исчезнувших восточных народов и государств. Все эти материалы были собраны воедино, подвергнуты
сравнительному анализу, причем достигнутые результаты были сопоставлены с материалами полевых
обследований антропологов. Полученные сведения специалисты в свою очередь сравнивали с
аналогичными сведениями из истории европейских стран и народов. Словом, сделано было немало.
Вопрос теперь сводился к тому, чтобы умело и наиболее близко к реалиям интерпретировать весь
гигантский материал и создать своего рода генеральную сводку, которая сумела бы непротиворечиво
охватить и объяснить все, историю всех народов мира, с древности до сегодняшнего дня.