 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
274
сформировались свои внутренние школы, восходящие к доктринам и именам знаменитых богословов
(например, последователи Абу-Ханифа – ханифиты – в особенности подчеркивали значение
применения аналогии – кияс, поскольку о многом в Коране просто не говорилось). Придавая почти
абсолютное значение аналогиям-кияс и конкретным решениям, мусульманское право воздерживалось
от систематизаций и сохраняло, по сути, прецедентный характер.
По-видимому, таким внутренним несовершенствам мусульманского права, невозможности
совместить его особенности со стремлением первых османских султанов к жесткой централизации
политики, обязано своим развитием государственное законодательство. Уже в XV в. оно заняло
доминирующее место в правовой системе. Законами (хатты) в точном смысле слова считались общие
постановления султана, касавшиеся и населения, и государственной администрации. Наряду с ними
были фирманы
– указы султана, направленные дивану, администрации в целом или отдельным
наместникам, визирям. Административными распоряжениями считались и личные указы султана –
ираде.
Светские общие законы требовали религиозной санкции – фетвы. Ее издавал, как правило, шейх-уль-
ислам, признавая тем самым согласие новых правил с духом шариата. Фетва составлялась в виде
вопросов и ответов имама (иногда ответы были предельно простыми), и тем самым общие
постановления законов как бы возвращались к жизненным ситуациям.
Канун-наме (кодексы).
Собрания светских законов получили в Турции название канун-наме (заимствованное из
византийского законодательства – «каноны»). С XV в. султаны издавали не только отдельные
постановления, но и единовременно систематизированные собрания, посвященные наиболее важным
государственным вопросам.
Первым по времени было Канун-наме Мехмеда II (1453-1456). По описанию современного
историка, систематизация была связана с тем, что султан обнаружил отсутствие законов своих предков
и «соизволил дополнить недостающие места своим просвещенным и всеохватывающим мнением, издал
высочайшие указы относительно применения их в высочайшем диване». Собрание Мехмеда II состояло
из трех частей, которые с этого времени стали как бы традиционными для канун-наме: первая
посвящалась должностным лицам, их рангам и полномочиям, вторая
– дворцовым церемониям,
третья
– уголовному праву (главным образом, также по отношению к чиновникам). Составителем
собрания считался султанский нишанджи Лейе-заде.
В Канун-наме Селима I (1512-1520) первые разделы посвящались уже новшествам уголовного
права, а другие – налогообложению, земельным наделам. Значительная правовая реформа была связана
с Канун-наме Сулеймана I (1520-1566). В нем устанавливались (также в 3 главах) наказания за все
преступления, признанные мусульманским каноном, порядок назначения самых распространенных –
телесных наказаний, права и обязанности владельцев воинских наделов, порядок налогообложения, а
также правовые нормы, касавшиеся различных категорий податного населения. Законодательные
сборники Селима I и Сулеймана I были составлены при участии знаменитого историка, нишанджи
султана Мустафы Челеби (перв.пол. XVI в.). Самым значительным уложением законов империи стало
Канун-наме Ахмеда I (1619). Оно также состояло из трех книг, но было более всеохватывающим. В 1-й
книге (в 6 главах) систематизировались нормы о должностных полномочиях лиц центрального и
местного управления, о предоставлении земельных наделов сипахи и другим военным. Во 2-й книге (в 4
гл.) впервые кодифицировались правила военной службы, в т. ч. на флоте, а также дворцовой и
внутренней службы. В 3-й (в 7 гл.) – правила о разводах, нарушениях семейных устоев, преступлениях
и наказаниях, рыночной полиции, цехах, финансах, ленах.
Многочисленность канун-наме и подобных кодексов была связана с тем, что султанские законы,
считалось, действовали только до смерти данного правителя. Новому приходилось их как бы возоб-
новлять. И османские канун-наме составили в итоге как бы преемственную линию законодательства.
В период расцвета империи канун-наме считались важнейшим источником права. В сер. XVI в. было
даже специально постановлено, что «во всех случаях, имея на руках священный закон, при воз-
никновении спора обращаться к канун-наме и действовать в соответствии с ним». Однако такой
приоритет светского, султанского законодательства был недолог. В XVII в. значимость в практике норм
шариата возросла. В конце XVII в. правительство, по инициативе духовных властей, предприняло даже
попытку отменить все не следующие из шариата сборы и налоги. В начале XVIII в. судьям прямо было
предписано султаном назначать только те наказания, которые вытекали из шариата, а канун-наме не