 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
8
благоговение? Но возможен (по крайней мере, теоретически) еще и третий путь.
Можно было бы избрать компромиссное решение, допускающее некоторый минимум текстуально
незначительных поправок в корпусе книги, но зато предполагающее обширные попараграфные
комментарии в приложении, имеющие целью отразить все изменения во взглядах и все актуальные для
затрагиваемых вопросов дискуссии, имевшие место в отечественной (а по возможности и в мировой)
лингвистике за прошедшие 30 лет. В известном смысле такой путь был бы идеальным, это испытанный
путь академических изданий типа «Литературных памятников» или «Памятников исторической
мысли». Но в нашем случае этот путь был неприемлем по двум причинам.
Во-первых, несмотря на серийный гриф «Классический учебник», книга Реформатского – не
почитаемый памятник лингвистического прошлого, а вполне актуальный, «читаемый» учебный и
научно-справочный труд, и его переиздание проникнуто не мемориальным или историографическим
пафосом, а стремлением дать новым поколениям студентов действующий учебник. К учебникам же
требования совершенно иные, нежели к академическим изданиям памятников научной мысли. Учебник
должен отличаться ясным построением и изложением, не допускающим внутренних противоречий и
разночтений, а комментарии это условие нарушают. И отсюда резонный вопрос: стоит ли вообще
издавать учебник, нуждающийся в значительных оговорках и комментариях? По какому тексту должен
учиться первокурсник – по тексту учебника или по комментариям? Надеяться же на то, что рядовой
студент, вчерашний школьник, с одинаковым рвением одолеет и то, и другое, по меньшей мере наивно.
Кроме того, нежелательно еще больше увеличивать объем учебника, и без того не страдающего
«худобой».
Во-вторых, и это причина скорее техническая, но от этого не менее веская, – составление
комментариев к такой объемной книге требует немало времени, измеряемого не неделями, а месяцами,
но такого срока не было у редактора, поскольку его не было у издательства. Самый же главный
аргумент против комментирования – неустарелость учебника в целом, его содержательная
самодостаточность.
И вот, по сопоставлении всех приведенных соображений, был выбран путь, представляющийся
наиболее приемлемым в данных условиях – путь осторожного редактирования отдельных фрагментов
текста в сочетании с последовательным устранением опечаток (к сожалению, довольно
многочисленных) и некоторых фактических неточностей в примерах из разных языков. В результате
изменения свелись к следующему.
1) В связи с упомянутой выше идеологизированностью в некоторых параграфах были сглажены
политические трафареты, и в этом плане наибольшего редактирования потребовал заключительный
параграф книги – «Язык в социалистическом обществе». Поскольку здесь речь шла только об СССР, я
счел возможным сузить заголовок («Языковые проблемы в СССР и Российской Федерации») и
частично переработать текст (кстати, почти лишенный в этом фрагменте обычной «реформатской»
индивидуальности), приблизив его к реалиям сегодняшней жизни. Вместе с тем необходимо
подчеркнуть, что никакой правке не подвергались те части текста, где цитирование Маркса, Энгельса,
Ленина органично вплетено в канву повествования; не будем забывать, что эта книга – детище своего
времени, а автор обращался к таким произведениям отнюдь не из раболепного конформизма. Лишь в
двух-трех местах были опущены ссылки, уже встречавшиеся несколькими страницами раньше или не
казавшиеся в этом месте содержательно необходимыми.
2) Почти никакого вмешательства редактора не потребовалось в основной части книги, посвященной
структурным уровням языка (фонетика и фонология, лексикология, грамматика), равно как и в более
общих разделах, а также в главе «Письмо». Единственный параграф в этой части, не избежавший
редактирования – это параграф о методах экспериментальной фонетики, где пришлось обновить
некоторые иллюстрации (в частности, спектрограммы) и добавить краткие сведения о новых
компьютерных программах фонетического анализа, которые произвели подлинную революцию в
экспериментальной фонетике.
3) Наибольшей правки потребовали страницы, содержащие генеалогическую классификацию языков
(глава VI, § 78), которая приведена в соответствие с современными представлениями об их
генетических группировках. Эта классификация (по замыслу самого А. А. Реформатского) носит
обобщенный и упрощенный характер, без детализации внутренних подразделений, которые для ряда
семей к тому же весьма спорны и изменчивы. В отличие от предыдущего издания, однако, здесь по
техническим причинам пришлось отказаться от точной цветовой карты языков мира, отдав
предпочтение общей схеме размещения языковых семей и метагенетических объединений и поместив